***
Иногда мне кажется, что люди разучились общаться друг с другом. Перестали понимать всей прелести присутствия другого в их устоявшейся размеренной жизни. Для них это стало настолько обыденным — можно сказать очевидным, общение с другим человеком, что они уже даже не способны чувствовать в полной мере Другого, пытаться увидеть в нем нечто большее, чем просто очередного собеседника, с которым можно убить время. Он тот кто убьет мою скуку, погасит мою тоску, я получу от него то, что желаю. Но другой не должен быть средством, которым я могу пользоваться, нет, ведь он именно живая душа, личность со своим мировоззрением, со своей потаенной болью, страхами и чувством, своим пониманием мира. И это удивительно. Присутствие другого... А мы словно в плену приевшихся нам повседневных практик, бытовых ситуаций, на которые более не можем взглянуть по-новому... удивиться. Возможно, я не прав и говорю какую-то очередную чушь.
У каждого человека внутри целая Вселенная (у кого-то более примитивная, у кого-то более богатая) и когда мы вторгаемся в нее, пытаемся ее постичь... Мы там пришельцы. И чаще всего бываем неразумными, ибо стремимся к ее разрушению, чаще всего относимся к ней не с уважением и трепетом... Слишком много боли и насилия. Слишком много. Все от избытка — избытка чувств, избытка наслаждений, не осмысленных нами, приевшихся, тупых удовольствий, направленных исключительно на себя.
Как невежественные дикари, мы обижаем другого, пользуемся, уничтожаем, тогда как поистине должны следовать путем любви и заботы о ближнем.
***
Нам следовало бы чаще обращать взоры к небу.
***
Мне снился сон, в котором я учился в школе в пятом классе. Я только что вернулся с каникул и преподаватель задал нам написать сочинение на тему: «Зачем я живу?».
В конце урока я сдал пустой лист бумаги. Вернее там оставалась только эта фраза «Зачем я живу?».
***
Если бы люди знали, насколько красива добродетель, насколько она изумительна, тонка, нежна и изящна, — то всецело стремились бы только к ней. Для них первоочередным было бы не тело, которому они так отдают предпочтения. Нет, безусловно, тело важно, но лишь в той мере какой ей отпущено, чтобы сохранять свое приличие. Однако как же важно не забывать про достоинство духа, нашей внутренней сущности, главенствующей в теле. Как прекрасна душа, питающаяся от добродетелей, как прекрасно тело, содержащее такую душу — это божественная красота, союз небесного и земного, невыразимая благость и экстатический восторг. Как же славна добродетель, направляющая нас к мудрости. Она учит нас, дарует осознанность. Через деятельное умное созерцание мы наблюдаем за окружающей нас природой и смотрим на все не так как привыкли...
***
Все мы порой страдаем. Бывает от надуманных вещей, на которые если посмотреть под иным углом и они будут выглядеть так, будто всегда были на нашей стороне и даже не думали причинять нам страдания во вред. Но конечно бывают и действительно весомые явления, которые выбивают нас из колеи. И сложно утешить человека, придумать такие слова, чтобы они дали ему надежду и укрепили его дух. Чего греха таить, я влюблен в меланхолию, ибо иного не вижу.
Думаю, для того, чтобы справиться с этими вещами, для человека необходим некий костяк — то что было бы способно поддерживать его в любых ситуациях, какими бы ужасными они ему не казались. Для кого-то это любимый или любимая, друг или подруга. А кто-то избирает другой путь, если ему не удается завести ни первого, ни второго. Друзей у него как правило немного или вообще нет. Тогда опорой может послужить ему дело, которому он безмерно предан. Или поиск истины, вечный поиск истины этого мира и того мира, что довлеет над этим. Как это говорят, в некотором смысле, религиозно-мистические искания, которые приводят человека к пониманию некоторых вещей и боль, хоть и не ослабевает, а только увеличивает свой напор, все-же становится для него чем-то более высоким, чем выглядело раньше. Приземленность исчезает, боль принимает черту необходимости, но вместе с причинением страданий она дарит для него также свободу и блаженство. По крайней мере, он так думает и это придает ему сил.