И вдруг до него дошло, что он больше не слышит тяжелого дыхания раненого.
— Это был Ахмед-хан, — прошептал Гордон. — Его прострелили навылет, когда мы пробирались сюда.
— Там, снаружи, оракзаи?
— А кто же еще?
Биение пульса в голове раздражало англичанина, плечо болело и нестерпимо хотелось пить.
— Давайте уточним, Гордон! Я ваш пленник?
— Это как сказать! Сейчас мы все пленники этой пещеры. Простите за вашу разбитую голову, но мой человек принял вас за оракзая.
— Так что же, черт возьми, произошло? Я помню, как они убили Сулеймана, потом гнались за мной, потом эта затрещина, и я лишился чувств. Должно быть, я долго пролежал без сознания?
— Долго. Шестеро моих ребят тащили вас на себе всю дорогу от Ущелья Минарета. Я не думал, что Бабер Али хотел убить вас, хоть и не доверял ему. Когда я возвращался в Замок Акбара, меня догнал всадник и рассказал, что Бабер Али бросил вас с четырьмя патанами, а сам направился в свой сангар. Тогда я понял, что они задумали убийство по дороге в Газраэль, а всю вину за это возложат на меня. Вот поэтому я и погнался за вами. Когда вы разбили лагерь возле Джегунгирского колодца, мои люди наблюдали за вами, да и сам я был уже недалеко, так как несся сломя голову, чтобы нагнать ваш отряд, прежде чем дикари убьют вас. Естественно, я следовал по другой, более короткой тропе, немного южнее. Мои люди видели, как оракзаи убили Сулеймана, но не успели помешать им. Когда вы юркнули в ущелье, они потеряли вас из вида и начали проверять все выходы из ущелья. Вот тут вы и встретились с Хода-ханом! Сначала он крепко треснул вас прикладом, и только потом узнал. Мои люди начали стрелять в ваших преследователей, те тоже в долгу не остались. Я слышал эту перестрелку, но, к сожалению, ее услышал и еще кое-кто! Поэтому здесь мы оказались почти одновременно.
— И кто же это был?
— Ваш друг, Бабер Али, с тридцатью всадниками! Мы перекинули вас через коня, и бой на скаку продолжался до самого восхода луны.
Мы пытались вернуться в Замок Акбара, но орак-заи нас догнали: их лошади оказались посвежее! Они окружили нас, и нам ничего не оставалось, как нырнуть в эту пещеру. Вот поэтому мы здесь, а Бабер Али снаружи с тридцатью головорезами, не считая троих, которые убили Сулеймана. Тех он сам застрелил на ходу, когда мы удирали.
— Думаю, старый разбойник сам не рад, что дал волю своему темпераменту, — проговорил Уиллоби. — Чертовски жаль, что он не приехал несколькими минутами раньше. Это спасло бы Сулеймана. Спасибо, что вытащили меня из этой мясорубки, старина! А теперь, если не возражаете, я пойду!
— Куда?
— То есть как, куда? В Газраэль! Сначала к Баберу Али, естественно! Мне есть что сказать этому старому дьяволу!
— Уиллоби! Вы что, с ума сошли? — спросил Гордон.
— Решив, что вы меня отпустите? Что ж, пожалуй! Я забыл, что, как только вернусь в Кабул, вы будете объявлены вне закона, не так ли? Но вы же не можете держать меня здесь вечно?
— А я и не стремлюсь к этому! — разозлился Гордон. — Если бы ваш череп был цел, я бы с удовольствием пробил вам башку за то, что вы обвиняете меня, будто я взял вас в плен! Стряхните пыль с мозгов! Если вы являетесь образцом британского дипломата, то только Бог поможет Империи! Разве вы не понимаете, что, выйдя отсюда, сразу же будете начинены свинцом? Не понимаете, что сейчас Баберу Али ваша голова значительно нужнее моей? Как вы думаете, почему он не послал гонца к Афдал-хану, сообщить, что Эль Борак загнан в пещеру в нескольких милях от Замка Акбара? Что ж, я вам скажу: Бабер Али боится, что Афдал-хан узнает, какую кашу он заварил! Для него ничего не стоило удрать, оставив вас на растерзание своим разбойникам. Однако поостыв, он сообразил, что вся ответственность падет на него. Наверное, Бабер был уже близко от своего сангара, когда понял это, потому и взял с собой тридцать всадников и примчался спасать вас, в интересах своей собственной шкуры, конечно! Но он пришел слишком поздно, чтобы помешать убить Сулеймана и слишком поздно, чтобы убить вас!
— Но что…
— Поставьте себя на его место, старина! Подоспей он вовремя, чтобы предотвратить оба убийства, все было бы в порядке. Но его люди убили Сулеймана, и он просто не может оставить вас в живых! Если англичане узнают подлинные обстоятельства смерти Сулеймана, виноват будет он один. А Бабер догадывается, что значит убить британского подданного, особенно работающего, как выяснилось, на английскую секретную службу. Если бы он убрал вас с дороги, то смог бы говорить, что это дело моих рук. А все те разбойники — там, снаружи — видавшие виды старые волки, готовые по приказу Бабера любому перерезать глотку и поклясться в любой лжи. Так вот, если вы вернетесь в Кабул и обнародуете всю эту историю, Бабер Али поссорится и с эмиром, и с британцами, и с Афдал-ханом. Поэтому он и решил заткнуть вам рот!