У выхода англичанин остановился. Вдоль стены, ограждавшей утес, у бойниц лежали воины африди. Они не стреляли. Проходя по утесу, Гордон остановился возле бронзовых ворот, так, что его голова стала видна всякому, кто мог находиться внизу, в долине, и кивнул, приветствуя Уиллоби. Британец снова оказался среди осажденных, но на этот раз преимущество было на стороне защитников.
Снизу, из долины, держа винтовки наперевес, очень медленно пешим ходом приближалась длинная цепь стрелявших на ходу оракзаев. Позади, казавшиеся издалека совсем маленькими, паслись лошади, за которыми присматривали люди, расположившиеся в тени утеса. Положение солнца указывало на то, что день в самом разгаре.
— А я, оказывается, проспал дольше, чем думал, — заметил Уиллоби. — Как долго продолжается этот бой?
— С самого полудня. Они бесстыдно растрачивают русские патроны. Вы спали, как мертвый. Бабер Али добрался сюда не так быстро, как я думал. Очевидно, он останавливался, чтобы набрать в свое войско побольше людей. Их там не меньше сотни.
Уиллоби атака казалась совершенно бесполезной. Люди в Замке были очень надежно защищены, чтобы страдать от пуль Бабера Али. А прежде чем атакующие подберутся достаточно близко, чтобы стрелять прицельно, африди уложат их своими пулями, как кегли. Британец уловил очертания людей, ползущих между валунами на утесе, но их положение было так же невыгодно, как и положение тех, кто находился в долине. Стрелки Гордона занимали по отношению к ним гораздо более удачную позицию.
— На что же надеется Бабер Али? — поинтересовался Уиллоби.
— Ни на что. Он знает, что вы здесь, со мной, и что у него один шанс против тысячи. Он попусту тратит время. У меня достаточно снаряжения и еды, чтобы выдержать шестимесячную осаду, вдобавок в пещере есть источник.
— Почему бы Афдал-хану не оставить здесь часть своих людей, а самому с остальными силами отправиться на штурм Куррама?
— Для того, чтобы штурмовать Куррам, защитные укрепления которого почти так же сильны, как эти, ему потребовался бы весь отряд. К тому же он боится, что я зайду к нему со спины. Слишком велик риск, что его людям не удастся удержать нас взаперти. Прежде чем нанести удар по Курраму, он должен уничтожить меня в Замке Акбара.
— Дьявол! — раздраженно произнес Уиллоби, вспомнив о своей миссии. — Я пришел покончить с этой враждой, а теперь я узник. Я должен выбраться отсюда, должен вернуться в Газраэль!
— Я не меньше вас хочу, чтобы вы отсюда выбрались живым, — ответил Гордон. — Если вас убьют, в этом обвинят меня. Я не возражаю, чтоб меня объявили вне закона за то, что я сделал, но мне вовсе не хочется брать на себя ответственность за то, чего я не совершал.
— А не мог бы я выскользнуть отсюда сегодня ночью? По мосту…
— На другой стороне ущелья сидят люди и следят за каждой мышью. Если кто-то и намерен закрыть вам рот, то это, несомненно, Бабер Али.
— Если бы Афдал-хан знал, что происходит, он бы сам пришел сюда и стащил этого старого головореза с моей шеи, — проворчал Уиллоби. — Афдал понимает, что не может позволить людям своего клана убить англичанина. Но Бабер, конечно, позаботится, чтобы Афдал ничего не узнал. Если бы я мог отправить ему письмо… Но это, разумеется, невозможно.
— Почему же, можно попытаться, — возразил Гордон. — Напишите записку. Афдал знает ваш почерк, не так ли? Прекрасно! Сегодня вечером я выберусь отсюда и передам вашу записку на его аванпост в нескольких милях за Колодцем Джегунгира.
— Но если я не смогу отсюда выскользнуть, то как же вы…
— Я прекрасно с этим справлюсь. Не сочтите мои слова за оскорбление, но вы, англичане, даже стараясь двигаться как можно тише, шумите, точно стадо длиннорогих волов. Оракзаи среди скал, на другой стороне Ущелья Мекра-ма. Я не стану переходить через мост. Сегодня вечером, прежде чем взойдет луна, меня спустят в ущелье по веревочной лестнице. Я доберусь до ближайшего аванпоста, оберну запиской камень и брошу им. Там люди Афдал а, а не Бабера, и они передадут ему ваше послание. Я вернусь тем же путем после того, как зайдет луна. Со мной ничего не случится.
— Но когда Афдал-хан придет за мной, вы гарантируете его безопасность?
— Можете сказать Афдал-хану, что ему не причинят ни малейшего вреда, если он будет вести честную игру, — ответил Гордон. — Но лучше устроить так, чтобы вы могли увидеть его и знать, что он здесь, прежде чем покинете Замок. Вот в этом-то вся соль! Афдал не осмелится показаться! Боится, что я его застрелю. Он сам не единожды нарушал договоры, поэтому ему трудно поверить, что кто-то умеет держать слово. Особенно, когда дело касается его собственной шкуры. Он поверил мне, что я сдержу слово относительно Бабера и вашего эскорта, но доверит ли он мне свою судьбу?