– Очень хорошо, Пэсиди. Подождите минутку, ладно? Извините, капитан, – мои маленькие любимцы нуждаются в заботе.
Говоривший стоял к ним спиной. Он опирался на трость и сыпал корм в один из самых больших аквариумов. Позади него виднелась старомодная инвалидная коляска, сделанная в основном из прутьев. Рыбы – синие дротики с огненными полосками по бокам – высунули рот наружу, когда Аптекарь вытряхивал последние гранулы из сумки.
– Идите сюда, капитан Маранс, я очень хочу с вами познакомиться.
Фура и Прозор подошли к мужчине. Он осторожно опустил крышку на резервуар с рыбами и вернулся в кресло. Пэсиди на несколько мгновений задержалась в дверях – стояла ссутулившись и угрюмо покусывала прядь волос.
– Спасибо, что согласились принять меня так скоро, – сказала Фура.
– Должен поздравить вас с тем, что вы так легко отыскали меня. Не стану вдаваться в подробности, скажу лишь, что в силу некоторых причин я держусь в тени.
Аптекарь набросил на колени узорчатый плед. Этот человек был почти таким же худым, как и привратница, тонкие как палки запястья торчали из рукавов белого хирургического халата, застегнутого по бокам и на плече. На закатанных рукавах остались влажные зеленые ободки – руки недавно окунались в аквариумную воду. На лице застыла улыбка – такая напряженная, что казалась безумной, а не обнадеживающей. Глаза с тяжелыми веками и внушительными мешками как будто стремились расползтись подальше от длинного носа с явно выраженной горбинкой. Пепельные волосы были сильно зачесаны на сторону, образовав асимметричную волну, которая закрывала половину лица. Фура не могла оценить его возраст: это либо рано одряхлевший юноша, либо старик, который сохранил отблески молодости.
– У вас есть список?
Фура протянула сложенный вдвое листок бумаги. Аптекарь взял его двумя пальцами, тщательно понюхал, затем развернул и прочитал составленный Эддралдером перечень.
– О, у вас на корабле имеется врач. Почему он не явился сам? Так было бы быстрее и проще.
– Наш доктор предпочитает оставаться на борту. Он сказал, что в списке нет ничего такого, что было бы трудно найти.
Аптекарь вел пальцем по бумаге, бормоча.
– Транзером, десять стандартных мер обычного раствора. Двадцать ампул терамола. Шесть единиц орального аксанокса… – Он поднял взгляд на Фуру. – Опасная игра, эти ваши странствия по шарльерам?
– Я не говорила, что занимаюсь этим.
– А чем еще может заниматься честный капитан? Это медикаменты для экипажа, который может подвергнуться разнообразным травмам помимо банальных заболеваний, связанных с космическими полетами.
Фура пожала плечами:
– Иногда приходится рисковать.
– Можете ли вы снабдить девочку необходимым, вот в чем вопрос, – встряла Прозор.
– Да… да. – Аптекарь посмотрел на нее с легким раздражением. – В основном.
– В основном? – переспросила Фура.
– Список достаточно простой, но… сами понимаете, платить придется по ценам черного рынка. Я гарантирую качество, и у вас не будет проблем с официальными инстанциями. За разумную дополнительную плату я предоставлю экспортную документацию. Этого хватит, чтобы при отбытии разобраться с любыми затруднениями.
– Мы заплатим, – сказала Фура.
– Единственная трудность в том, что ваш доктор запросил двадцать флаконов мефрозина.
– Если он есть в списке, значит он нам нужен.
– Мефрозин сложно достать. Неимоверно сложно, и он весьма дорог. Я не могу поставить двадцать флаконов в кратчайшие сроки. Десять – максимум, и гарантирую, что вы не добьетесь успеха в других заведениях Малграсена.
Прозор подбоченилась и вложила в свой взгляд весь скепсис, на какой была способна.
– Значит, кто-то подмял под себя рынок?
– Давайте сформулируем это так: небольшое количество мефрозина, циркулирующего через Малграсен, имеет тенденцию проходить через мои руки. Еще кое-что, если позволите… – Он пристально посмотрел на Фуру.
– Что? – спросила она.
– Мефрозин имеет несколько применений… но одно из главных – противодействовать развитию острого прогрессирующего паразитического синдрома, вызванного световым плющом, – этот недуг известен под названием «светлячок». – Аптекарь нахмурился, изучая Фуру с более явным интересом. – Вы больны, не так ли? Рисунок на коже отчасти скрыт, но блеск в глазах не спрячешь, и я его вижу. Споры достигают глазных яблок через зрительный нерв. Следовательно, они уже находятся в вашем мозге и начинают влиять на когнитивные процессы.
Отрицать это было невозможно, поэтому Фура стиснула зубы и пожала плечами: