— Он сегодня провинился и сидел в углу, — ответил за брата Хит.
Возраст уже позволял ему занимать пассажирское место, но Кеннеди, руководствуясь соображениями безопасности, отправил сына назад. Рэйлин, ехавшая в свой последний день в парикмахерскую, вывернула к разделительной полосе, чтобы избежать столкновения с появившимся внезапно перед ней автомобилем, и в этот момент в нее врезался мчавшийся навстречу грузовик. Шансов выжить при таком столкновении у нее не было, но, выезжая с детьми, Кеннеди старался исключить любой риск.
— Заткнись, Хит, — сказал Тедди. — Вовсе не обязательно рассказывать папе все.
Кеннеди посмотрел в зеркало на младшего сына и, хотя уже темнело, увидел, что Тедди недовольно нахмурился.
— Что случилось?
— Ничего.
— Что ты натворил? — не отставал Кеннеди.
Хит показал пальцем в окно — они как раз проезжали мимо дома Ивонны.
— Он зашел в этот дом.
Судя по тому, что бимер уже не стоял перед крыльцом, где Кеннеди видел его утром, Грейс переставила машину в пристроенный гараж. Место БМВ занял грузовик Кирка Вантассела, так что Грейс, судя по освещенным окнам, принимала свою сводную сестру. Мэдлин уже довольно давно встречалась с Кирком.
— А бабушка почему огорчилась?
— Ему не разрешается приходить на Мейн-стрит. Здесь слишком много машин.
— Я прошел по переулку и через задние ворота, — возразил Тедди.
— Это не важно, тупица, — ответил Хит. — Ивонна умерла, и там живет теперь кто-то еще.
— Эй, — попытался вмешаться Кеннеди, но было уже поздно.
— Сам тупица! Я и без тебя знаю, что там кто-то живет. Я с ней разговаривал. Она дала мне лишний доллар за прополку и разрешила подстричь лужайку. Но не сейчас, а через несколько дней, когда трава подрастет.
— Надо слушать бабушку, — сказал Хит. — Ему нельзя больше туда ходить, правда, пап?
Кеннеди свернул налево у дорожного указателя. Еще квартал, и дом Ивонны исчез из зеркала заднего вида. Он знал, что Грейс не питает к нему симпатий, и это уже само по себе могло быть достаточным основанием для запрета. С другой стороны, он слишком хорошо помнил, как все сторонились ее в школе, и не собирался продолжать в том же духе.
— Тедди работал у Ивонны. Не понимаю, почему он не может работать в этом доме теперь.
Тедди повернулся к старшему брату и скорчил физиономию:
— Понял?
— Бабушке это не понравится, — покачал головой Хит.
— Ну и что? Грейс угостит меня сегодня печеньем, — сообщил Тедди, — но я тебе не принесу.
Хит в ответ показал ему язык.
— Ты бы все равно не принес.
— А вот и принес бы.
Наверно, принес бы, подумал Кеннеди. Тедди отличался не только упрямством, но и щедростью.
— Я поговорю с бабушкой. Скажу, что разрешаю тебе помогать иногда Грейс.
— Вот бабушка разозлится, — сказал Хит. — Ей Грейс не нравится.
— Бабушка ее даже не знает, — возразил Тедди.
— Знает. Я слышал, как она говорила по телефону, что Грейс — шлюха, а ее мать убила какого-то преподобного.
Иногда мать раздражала его своими словами и поступками, и сейчас это раздражение хлынуло через край.
— Грейс Монтгомери была первой в своей группе в Джорджтаунском университете, а учиться там очень непросто. И помощник окружного прокурора из нее вышел отличный. В газете про нее была статья, так там писали, что она не проиграла ни одного дела.
— А что это значит? — спросил Хит.
— Это значит, что ее следует уважать, понятно? И твоя бабушка не должна говорить, что кто-то убил преподобного, потому что она этого не знает.
— Этого только дураки не знают.
Кеннеди повернулся и в упор посмотрел на старшего сына. Хит тут же отвел глаза и робко добавил:
— Так бабушка говорит.
Кеннеди потер проступившую на подбородке щетину.
— Иногда бабушка говорит слишком много, — проворчал он, хотя и знал, что большинство горожан придерживаются того же, что и Камилла, мнения. Ему и самому иногда казалось… — Преподобный Баркер исчез много лет назад. Что с ним случилось — никто не знает.
— Так что, папа, я могу пойти завтра к Грейс? — спросил Тедди.
Кеннеди вспомнил вдруг, с каким презрением смотрела на него Грейс на парковке возле пиццерии.
— Ей известно, что ты мой сын?
— Не знаю.
— Она говорила что-нибудь обо мне?