– Я много о тебе слышала, Мэйбелин. Уверена, ты не обманешь моих ожиданий.
Я смотрю на нее в ответ и киваю. Возвращаясь за парту, я показываю Тие сердечко из пальцев.
Марк вопросительно смотрит на меня, когда я сажусь в его машину после уроков.
– Что случилось, Мэй?
– Ничего, – отвечаю я, отводя взгляд.
– Куда ты убежала во время обеда? У тебя все хорошо? – Он заводит мотор и выезжает с парковки.
– Ты был занят. Я не хотела мешать. – При мысли о том, как Марк смеялся и болтал с друзьями, во мне снова пробуждается злость. Я съеживаюсь на заднем сиденье, будто надеюсь удержать чувства внутри.
Тия, сидящая впереди, смотрит то на Марка, то на меня и хмурится. Она делает рукой вопросительный жест, и я пожимаю плечами.
– У меня все прошло отлично, – говорит Тия, чтобы сменить тему. – На истории, боюсь, будет сложно. Нам уже задали сочинение на следующую неделю. Но зато на литературу я буду ходить вместе с Мэйдэй. Угадай, кто ведет уроки.
– О, вам досталась миз Дэниелс? – Марк улыбается.
– Да, я глазам своим не поверила. – Тия поворачивается ко мне. – Миз Дэниелс – наш куратор из Союза чернокожих студентов. Она классная.
– Ты вступила в СЧС? – спрашиваю я.
– Да. Марк уговорил меня сходить на пару собраний в прошлом году, когда ты… – она на миг задумывается, – …была дома. Потом мы начали ходить туда вместе с Аянной и Микейлой. Ты тоже как-нибудь загляни к нам, Мэйдэй. Собрания открыты для всех.
Марк добавляет, глядя на меня через зеркало заднего вида:
– Да, приходи, Мэй.
Но стоит ему открыть рот, как у меня в голове взрываются петарды ярости.
Мэй-до-смерти-Дэнни растеряна и немного напугана этой злостью. Почему бы Марку не поесть чипсов, болтая с друзьями? Я должна радоваться, что он оправился от потери. Но я не радуюсь. Я хочу, чтобы он страдал так же, как я. Чтобы скучал по Дэнни так же, как я.
Мэй-после-смерти-Дэнни раздувает пламя гнева, потому что благодаря ему чувствует себя живой.
Раздираемая между двумя половинами себя, я прячусь в своей комнате молчания и всю оставшуюся дорогу не говорю ни слова.
Глава 20
Мне удается пережить первую учебную неделю. Вернувшись домой в пятницу, я вижу, что кто-то наполнил кружку клубничными палочками «Поки», равномерно распределив их по краю. Неужели мама? Раньше она делала так, когда мы приходили из школы. Пока родители готовили ужин, мы с Дэнни строили друг другу рожицы. Дэнни особенно любил изображать моржа. Он засовывал себе в рот две палочки, будто бивни, и хрюфырчал – мы придумали это слово, посмотрев видео с моржами. Однажды он так меня рассмешил, что у меня от хохота потекло из носа молоко с полупережеванными «Поки».
Мама стремительно обернулась и рявкнула:
– Мэйбелин, ни цзай гань ма?[18] Не балуйся за столом!
Не успела я и рта раскрыть, как Дэнни кинулся меня защищать.
– Мам, Мэй-Мэй ничего не делала, это я. Смотри! – Он сунул в рот две новые палочки и снова изобразил моржа. Маму так развеселило его хрюфырканье, что она аж согнулась пополам от смеха. Потом она схватила немного вареной лапши и повесила ему на верхнюю губу, будто усы. Тут уж мы все расхохотались.
Я откусываю немного «Поки» и вспоминаю, как Дэнни удавалось рассмешить маму. Жаль, что мне этой суперспособности не досталось. Мама пока не вернулась на работу. Она даже из комнаты толком не выходит. Кажется, официально она на больничном. Папы нет дома: наверное, остался помогать ученикам после уроков. Я наливаю стакан воды, очищаю апельсин, кладу на блюдце несколько крекеров. Потом отношу все это наверх и ставлю на мамин прикроватный столик. За последнее время мне пришлось повзрослеть, заботясь о маме и о нашем доме. Я отправляю папе несколько сообщений.
Тия пригласила меня на ужин, но я не хочу оставлять маму одну
В ожидании ответа я расчесываю маме волосы, поправляю одеяла, меняю ее шерстяные носки и включаю посудомоечную машину. На улице стоит такая жара, что можно вспотеть, даже прячась в тени в одной футболке. Но родительская спальня напоминает пещеру, а мама постоянно дрожит.
Мой телефон вибрирует.
Не волнуйся, Йем.
Сходи в гости к Тие.
Я скоро буду дома. Потом поговорим.