Пиво напоминает на вкус мочу. Нет, я никогда не пробовала мочу, но вкус у него такой же, как запах у мочи. Чтобы не чувствовать его дольше необходимого, я залпом опустошаю стакан.
– Э, Мэйдэй, полегче, – говорит Тия, заметив пустой стакан. Она отбирает его у меня и выкидывает в урну. – Все, с тебя хватит. Тема закрыта.
Алкоголь первым делом проявляется у меня на лице. Я чувствую, как тяжелеют веки, а щеки заливает румянец. Кажется, я еще никогда не выпивала целый стакан пива, так что оно сразу ударяет мне в голову.
– Все нормально, Тия. Давай потанцуем.
Музыка вибрирует в воздухе. Мы не пытаемся пробраться в середину танцпола, а находим место, где не так много людей. Это наша любимая зона – на краю толпы, где мы ощущаем себя частью группы, но при этом не толкаемся ни с кем локтями. Мы танцуем только для себя. А мы обожаем танцевать.
Первые несколько песен дают мне возможность разогреться и немного встряхнуться. Потом начинает играть трек, который я раньше не слышала – видимо, что-то новое, – и он меня по-настоящему заводит. Тия начинает подпевать, и я улыбаюсь, слушая ее голос. К нам присоединяются Аянна и Микейла – их родители дружат с Дювернами, и Тия, видимо, проводила больше времени с ними, пока я сидела дома. Мы танцуем вместе, и я полностью отдаюсь музыке. Мелодия проникает в мою кровь и разливается по телу. Ритм вплетается в мышцы, словно кто-то запускает пальцы в волосы. Бедра, руки, ноги, грудь, уши… Каждая частичка тела ощущает музыку.
– Хе-е-е-ей, Мэйдэй! – смеется Тия, танцуя рядом со мной. Мы движемся в едином порыве, подчиняемся течению музыки. Исчезают люди вокруг, исчезает темнота, исчезает вообще все. Остается только гармония музыки и танца. Я чувствую себя живой.
Счастливой.
И стоит мне это осознать, как все вокруг замирает. В моем сердце не может быть места счастью. На меня накатывает чувство вины. К горлу подступает тошнота.
Я жестом показываю, что хочу ненадолго отлучиться. Тия пытается было пойти со мной, но я мотаю головой и кричу, заглушая музыку:
– Скоро вернусь.
Выбираясь из танцующей толпы, я чувствую спиной взгляд Марка. Он как Мона Лиза. Следит за мной глазами, куда бы я ни пошла.
Я подхожу к краю веранды и окидываю взглядом пейзаж. Вдалеке мерцают огни бухты. Глядя в темноту, я пытаюсь собраться с мыслями. Если я чувствую себя счастливой, значит ли это, что я забыла Дэнни?
Я должна о нем помнить.
Дэнни тоже был на вечеринке перед тем, как покончить с собой. Он выпил больше обычного. Уходя, знал ли он, что прощается навсегда? Я пришла на эту вечеринку – почему я не могла прийти и на ту? Смогла бы я его отговорить?
Вопросы сводят меня с ума. Это невыносимо. Я возвращаюсь в дом и беру еще один красный стаканчик. Наполняю его пивом и тут же опустошаю, стоя в толпе. Потом наполняю и выпиваю снова.
Мне не хочется беспокоить Тию, так что я иду в дом и вскоре забредаю в какой-то темный коридор. У меня начинает кружиться голова, и я прислоняюсь к стене, нечаянно задевая фотографию в рамке. Потом резко замираю, заметив стайку девочек в летних платьях. На меня накатывает чувство, будто мне нельзя здесь находиться. Я крепко зажмуриваюсь, как ребенок, пытающийся спрятаться.
– Мэй? Все в порядке? – Кто-то мягко дотрагивается до моей руки. Я приподнимаю веки и вижу бледно-розовое лицо Авы Принс. Ее ореховые глаза смотрят на меня обеспокоенно. Я киваю. – Ты уверена?
В начальной школе мы с Авой были неразлучны. Я обожала ходить к ней в гости, потому что ее мама всегда угощала нас чем-нибудь вкусным, пока мы играли. Домашнее печенье, крекеры в виде зверушек, сыр-косичка – дома я такого никогда не ела.
В средней школе мы постепенно отдалились друг от друга: она стала проводить больше времени с девчонками в платьях, а я подружилась с Тией. Но у нас по-прежнему хорошие отношения. Ава все время занимается чем-то полезным: она состоит в студсовете, помогает другим с учебой, собирает средства для помощи жертвам стихийных бедствий, организует различные протесты. Я всегда восхищалась ее вовлеченностью.
Я снова киваю в ответ на ее вопрос.
– Я прсто одыхаю. – У меня заплетается язык. Я жестом показываю Аве, чтобы возвращалась к подругам. Она осторожно похлопывает меня по руке и говорит:
– Давай я налью тебе воды. Подожди тут. – Она направляется на кухню и бросает на меня взгляд через плечо, озабоченно нахмурившись.
Я выпрямляюсь и поправляю фотографию, которую задела. На ней запечатлена женщина с перекинутыми через плечо золотистыми кудрями. Она сияет, целуя младенца в пеленке. Со спины их обоих обнимает улыбающийся мужчина. Должно быть, это Джош и его родители. Я перевожу взгляд на соседнюю фотографию, где они втроем хохочут и кидаются друг в друга едой. Лица у них перемазаны глазурью. Джошу на вид лет шесть. На следующей фотографии он постарше – они с отцом стоят бок о бок в одинаковых костюмах. Другая фотография – Джош-подросток в футбольной форме. Джош с отцом в шикарном ресторане. Джош с отцом катаются на лыжах в Тахо. Джош с отцом в рубашках Йельского университета играют в гольф. Джош с отцом загорают на тропическом пляже.