– Почему? Или это тоже был приказ Дамблдора?
Снейп вздрогнул. Нет, не так – его передернуло, как если бы она бросила в него гной бубонтюбера.
– Нет. – Сухо ответил он. – Это было мое собственное решение.
– Но вы выжили. Почему вы опять сдались?
– Потому что я не должен был выжить, мисс Грейнджер. – Раздраженно парировал Снейп.
Гермиона не знала, что было больнее – мертвая птичка, или птичка, которая отказывалась жить. Одно казалось ей пронзительно мучительным, а другое – мучительно глупым.
– Но война закончилась. – Не сдавалась она. – Да, вы многое пережили, но вы могли начать все заново, и необязательно здесь. Даже если бы магическая Великобритания не приняла бы вас, вы могли эмигрировать из страны и спокойно жить в любом другом уголке планеты. С вашими способностями…
– Как вы идеалистичны, мисс Грейнджер. – Снейп с усмешкой покачал головой и склонил ее набок. – Вы были на всех заседаниях по моему делу, и прекрасно знаете, что Министерство оставило меня без единого кната. Я даже не уверен, что нашел бы работу на черном рынке.
– Но это не повод опускать руки! – Возмутилась Гермиона, едва не вскочив со стула. – Если долго и упорно работать, можно добиться всего, чего вы захотите!
Профессор вскинул бровь.
– Мисс Грейнджер, вы, часом, факультетом не ошиблись?
– Я не понимаю, почему вы не хотите стараться. – Гермиона проигнорировала его комментарий, хотя внутри нее и вспыхнуло раздражение. – Вы могли полностью изменить свою жизнь. Могли, наконец, начать жить ради себя, а не ради …
– Хватит. – Оборвал ее Снейп тем самым тоном, которым обрывал бесполезный лепет первокурсников в своем классе. – Не вам решать мою судьбу, мисс Грейнджер.
– Очень даже мне. – Возразила Гермиона. – Во-первых, сами вы ее решать не хотите, а во-вторых, именно я спасла вам жизнь. Если вы не в курсе. – Обиженно добавила она.
– Займитесь лучше своей жизнью, Грейнджер. – Спокойно моргнул Снейп и окинул ее презрительным взглядом. – Этот костюм вам не идет. А когда вас раздует от первой беременности, вам вообще придется забыть о деловом стиле. – Усмехнулся он.
Глаза Гермионы возмущенно расширились, а нос невольно втянул так много воздуха, что грудную клетку расперло до боли.
– Я планировала выкинуть этот костюм после первой же зарплаты на стажировке! – Выпалила она. – И я не собираюсь беременеть в ближайшие годы!
– Какая жалость. – Равнодушно бросил Снейп. – Молли так огорчится, когда узнает об этом…
– Уже огорчилась! – Гермиона даже не заметила, как вскочила со стула. – Я ей уже сказала, что не собираюсь идти по ее стопам!
– Представляю ее реакцию… – Усмехнулся профессор, почесывая свой заросший подбородок. – Вас еще не отлучили от визитов в Нору?
– А хоть бы и отлучили! Не хочу жить в доме, который держится на соплях, и где вечно бардак, а все считают, что это нормально! – Дыхание сбивалось, но она не могла заставить себя остановиться. – Чего я там не видела? Или не слышала? Ораву детей – рыжих и не очень? Бесконечных претензий, в том числе и за глаза? «Из нее бы вышла такая чудесная невеста, как жаль, что она отбита на всю голову»! Нет уж! Больше я этого слышать не хочу!
Гермиона тяжело дышала, глядя на Снейпа, и постепенно осознавала, что только что вывалила на него свои личные проблемы, хотя пришла сюда для того, чтобы помочь ему самому.
– Простите. – Едва слышно пробормотала она, опуская глаза.
– Отчего же, презабавная, хоть и дешевая драма. – Благодушно заметил Снейп. – Здесь таких не бывает. Самая большая трагедия – это сбежавшая из силка крыса, забравшая с собой твой сытный мясной обед.
Гермиона поморщилась, ощутив, как к горлу поступает тошнота.
– Вы едите крыс?
– Да, если могу их поймать. – Равнодушно пожал плечами профессор.
Она с трудом сглотнула.
– Сырыми?
– Помилуйте, Грейнджер. – Снейп в отвращении скривился. – Я ж не дикарь какой-нибудь… Местные охранники, будучи в хорошем расположении духа, готовы пожарить на вертеле тех крыс, которых умудрились поймать заключенные. – Он снова пожал плечами. – Местная забава, которая позволяет надсмотрщикам потешить свое эго, а узникам – относительно плотно пообедать. Я предпочитаю пользоваться этой возможностью. Так я хотя бы точно знаю, что именно я ем.
Глаза Гермионы расширились.
– Вас пытаются отравить?
– Знаете, иногда мне тоже так кажется. – Снейп демонстративно уставился на алюминиевую миску на полу камеры возле решетки. Ее содержимое напоминало нечто среднее между детской неожиданностью и манной кашей с комочками.
Гермиона невольно прикрыла рот рукой и порадовалась тому, что не чувствует запаха. В камере вообще не было никаких странных запахов, как будто она находилась в помещении с кондиционером. Наверное, это были какие-то чары. Вот только вряд ли они действуют по ту сторону решетки.
– Ладно, Грейнджер. – Вздохнул Снейп и хрустнул шеей. – Поболтали и хватит. Возвращайтесь к своим маленьким рыжим трагедиям, а меня оставьте в покое.
Гермиона нахмурилась
– Вы мне не ответили.
– И не отвечу.
– Потому что сами не знаете.
Снейп устало посмотрел в сердитое и упрямое лицо бывшей старосты Гриффиндора.
– Потому что это вас не касается.
– Теперь касается. – Улыбнулась она и выудила из своей дешевой сумочки тонкую папку с документами. Та неохотно увеличилась под действием чар, которые явно со скрипом работали в этой камере. – Потому что я оформила опеку.
– Опеку? – Снейп непонимающе моргнул.
– Да, опеку. Над вами. – Гермиона деловито раскрыла папку и вытащила из нее документы. – Министерство позволяет оформлять опеку над заключенным, даже если ему назначена смертная казнь. Потому что это платная услуга. – Сухо улыбнулась она.
Снейп на секунду зажмурился и мотнул головой.
– Зачем вы оформили надо мной опеку, мисс Грейнджер?
– Мне не нравится, как вы живете. – Гермиона прошлась вдоль решетки, проигнорировав его вопрос так же, как он проигнорировал ее. – Как ваш опекун, я считаю эти условия неприемлемыми. Я уже подала прошение в Министерство о послаблении и переводе в более комфортную камеру, однако я сомневаюсь, что они ко мне прислушаются, поэтому я также написала начальнику тюрьмы, намекнув, что за умеренное вознаграждение я готова взять на себя расходы на ваше питание.
Снейп снова зажмурился и потер пальцами лоб, как будто это могло помочь ему осознать услышанное.
– Вы собираетесь дать взятку начальнику Азкабана, чтобы получить возможность оплачивать мое питание? Зачем?
– Разве это не очевидно? Чтобы вы больше не питались вот э т и м . – Она брезгливо кивнула в сторону алюминиевой миски с баландой.
Профессор раздраженно вздохнул и скрестил руки на груди.
– Мисс Грейнджер, лучше направьте свой неуемный материнский инстинкт на пополнение родословной семейства Уизли.
– Я считаю. – Как ни в чем не бывало продолжила Гермиона, расхаживая вдоль решетки. – Что вы должны получать полноценное трехразовое питание. Завтрак, обед и ужин. Если мои расходы мне это позволят, я добавлю еще послеобеденный чай. Какой вы предпочитаете?
– Я предпочитаю, чтобы вы ушли. – Процедил сквозь зубы Снейп.
– Значит, будете пить тот, который выберу я. – Невозмутимо продолжала Гермиона. – Вы очень раздражительны, так что я выберу что-нибудь с мятой. Надеюсь, у вас нет на нее аллергии?
Снейп не ответил, продолжая молча наблюдать за ней и скрипеть зубами.
– Я также добьюсь изменений в пункте 14.1. – Нахмурившись, Гермиона перевернула несколько листов бумаги. – Вот здесь: «Заключенный имеет доступ к душевой один раз в неделю, конкретный день зависит от категории заключенного». Душ раз в неделю – это неприемлемо. У вас есть мыло?
По лицу Снейпа Гермиона поняла, что если бы оно у него было, он бы с удовольствием запихнул его ей в рот.
– Я выберу мыло по своему вкусу. – Она достала из кармана шариковую ручку и сделала пометку в бумагах. – Магловское, чтобы никто не придрался к волшебности предмета. Здесь вообще очень много ограничений на магию. – Немного помолчав, она постучала ручкой по губам. – С бритвой будет сложнее. Она расценивается, как опасный предмет, который запрещен к проносу в здание тюрьмы. Электрическая просто не будет здесь работать, как и та, что на батарейках. Возможно, я смогу добиться разрешения для одноразовых станков…