Но пока она наблюдала, она заметила, что цвет покидал их ради поддержания огня.
Она также заметила, что огонь цеплялся за Чейза таким образом, каким не мог прицепиться к Эрику; то, что цвета пламени пытались соответствовать цвету его волос, кожи, румянцу щек. Она не знала, что произошло бы, если бы им это удалось, но могла предположить.
– Готовы? – Мягко спросила она Маргарет.
Маргарет не ответила.
Эмма обхватила край крыши крыльца руками, крепко его сжала и опустилось так низко, как смогла. Это было неудобным: ее ноги висели высоко над землей, когда ей пришлось отпустить руки. Она собрала много заноз, пока летела последний ярд.
Когда ее ноги ударились о землю, она увидела, что трава слегка заволновалась, будто это была вода, поверхность которой она только что нарушила. Зеленые волны разбежались от ее ног затухающими кругами, и, когда они успокоились, зеленый остался странным пятном на сером фоне.
Лонгленд нахмурился. Она замечала так много, потому что должна была смотреть, чтобы видеть, все ли в порядке с Эллисон и ребенком.
Больше она не тратила время, потому что увидела мертвых, растянувшихся между некромантами и пламенем, и заметила, кто из них привел в действие огонь, который даже сейчас уничтожал Чейза.
– Эмма, что ты...
Эмма потянулась. Она протянула руку, стоя на месте, как делала это с Марией Копис. Как делала это в первый раз, со своим отцом. На этот раз она почувствовала, как покинула тело. Это было не комфортно, но это была работа. Но в прошлый раз у нее не было силы пяти мертвых за спиной. Она не знала, почему это имело значение, и не имела времени, чтобы спросить.
Вместо этого она побежала – по траве, которая продолжала зеленеть под ее не-ногами – к некромантам. К Лонгленду, который держал Эллисон. Она кратко коснулась Элли, щекоча ее кончиками пальцев.
Она прошептала два слова, "Мне жаль," – а затем отпустила ее и повернулась лицом к некроманту. Женщина. Ее волосы были бледно-
золотистого цвета и заплетены в такое количество мелких косичек, что выглядели ненастоящими.
Но сама она выглядела молодой, сильной и очень неестественно. Ее глаза не светились как у мертвых, но и не выглядели живыми; они выглядели так, будто тень навеки окрасила белки ее глаз. Эмма потянулась не к некроманту, а к длинной бледной фигуре ее мертвого.
Лицо призрака странно исказилось, когда она коснулась его. Его, да.
Бороды.
– Как твое имя? – Прошептала она.
Его глаза расширились и он посмотрел прямо на нее так, будто она была чем-то совершенно отличным от Эммы Холл, которой являлась всю свою жизнь.
– Пожалуйста, – добавила она.
– Морган. – Эти два слога прозвучали растянуто и медленно.
– Морган, иди ко мне. – Она накрыла его руку своей и потянула изо всех своих иллюзорных сил. Она чувствовала сопротивление цепи, хотя не видела ее, и вот он стоит возле нее, держа ее за руку. Его рука была холодной. Она коротко улыбнулась. – Маргарет?
– Здесь, дорогая.
– Это – Морган. Присмотришь за ним?
Мужчина выглядел смущенным, но у нее не было времени. Она посмотрела на Чейза и увидела, даже на таком расстоянии, что огонь отступил. Тогда она двинулась к другому некроманту; женщина нахмурилась.
– Лонгленд, – сказала она. – Я... сила... я думаю она ушла.
– На что?
Эмма обошла Лонгленда сзади и потянулась к длинному тонкому человеку, который был источником огня для Эрика. Когда они были такими вытянувшимися, искаженными, было трудно что-то сказать об этих мертвых; она не могла уверенно сказать, был ли это мужчина или женщина. Но, на самом деле, это не имело значения.
Она потянулась и коснулась руки призрака.
– Я – Эмма, – сказала она, стараясь выглядеть наименее угрожающе.
– И я здесь, чтобы освободить вас.
Она увидела глаза в шесть дюймов длинной, которые вертелись, чтобы сосредоточиться на ней. Она не могла уверенно сказать, что они расширились.
– Как вас зовут? – Спросила она, стараясь не вздрогнуть.
– Александр.
– Александр, – повторила она. Она снова напрягла силы и потянула.
Опять она почувствовала, как что-то сопротивлялось. Это было четкое, быстрое ощущение. Александр появился сбоку от нее, его рука в ее. Его рука тоже была холодной, и она снова улыбнулась.
Александр был моложе Моргана; старше Джорджеса или Кэтрин, но моложе, подумала она, чем Эмили; у него были не укрепившиеся нос, подбородок и лоб подростка.