Сабрина распахнула рот: сейчас что-то будет!
Гуффин уже не выглядел таким развязным, а вся его показная веселость словно выгорела, как очередная спичка. Он понимал, что сейчас не время шутить и зубоскалить. Впрочем, в том, что касалось последнего, тут он в любом случае проигрывал оскалам братьев Деррик.
– Я не так глуп, чтобы связываться со Сворой и при этом не подстраховаться, – злобно сказал шут. – Думаете, я не знал, чем дело может обернуться, когда вы все узнаете?
– Что ты сделал, падаль?.. – прошептал Джон. Теперь в его голосе звучало больше страха, чем злости.
– Кое-кто в вашей Своре знает твою тайну. И если я не появлюсь в Конуре этим вечером, этот «кто-то» все разболтает Угрюмому.
Братья не проронили ни звука. Они понимали, что их переиграли. И все же гордость или, скорее, яростное желание все изменить, сбросить ошейник этого изворотливого типа, не позволяли им сейчас опустить ножи.
Гуффин между тем пустился увещевать да уговаривать:
– Мне, вообще-то, тоже не особо выгодно, чтобы Угрюмый прознал о моем участии в некоей тайной женитьбе. Вряд ли он будет благосклонен ко всем причастным, включая вашего покорного слугу. Думаю, его доверие к моей персоне несколько пошатнется. А мне бы этого очень не хотелось. Но если я не появлюсь в Конуре, Угрюмый все узнает, поэтому для всех будет лучше, если я там появлюсь…
Запустив руку в карман, Гуффин принялся в нем неистово рыться.
Братья Деррик глядели на него настороженно, но шут даже не думал искать оружие.
Наконец шут извлек серебряный хронометр на цепочке и, откинув крышку, уставил пристальный взгляд в циферблат.
– Времени не так уж много, – сказал он. – Мой друг появится в небе над Фли меньше, чем через сорок минут.
– В небе? – удивленно спросил Джон. – Значит, «Старуха»…
Гуффин кивнул.
– Мы и так потратили слишком много времени, но, если выдвинемся через… – он вскинул палец и начал водить им из стороны в сторону, имитируя маятник, – три… два… сейчас, то как раз успеем. Я должен встретить своего друга. Так что, думаю, нам не стоит здесь задерживаться…
Братья Деррик нехотя убрали ножи, шут многозначительно кивнул им на мешок и на ящик, и те, издав парочку тяжелых вздохов, вновь взялись за шутовскую поклажу. Гуффин погасил почти догоревшую спичку о язык, после чего с видом важного командира направился к выходу, песьеголовые, мрачно переглянувшись, покинули заброшенную станцию пневматической почты следом за ним.
А Сабрину в мешке мучили вопросы. Что еще за «Старуха»? Что за сделку заключил Гуффин с этим Угрюмым, которого так боятся братья Деррик? Но самое главное: что еще за таинственный друг, который будет лететь над Фли меньше, чем через сорок минут? Это ведь не Баллуни – у продавца воздушных шаров были четкие инструкции. Тогда кто?
Сабрине оставалось лишь строить догадки.
***
Рядом с Сабриной раздавался посвистывающий храп, она слушала его и дрожащими пальцами разрывала мешковину, пытаясь увеличить дыру.
Кукла была здесь уже почти полчаса. Она не знала, где именно находится это «здесь», куда подевался Гуффин и что вообще происходит.
Около сорока минут назад шут в сопровождении братьев Деррик прибыл в Конуру. Сабрина из своего мешка успела увидеть лишь черный провал подъезда и висящий над ним фонарь…
Почти одновременно с тем, как они приблизились к дому, из дверей один за другим вышли пятеро высоких мужчин в собачьих масках и длинных кожаных пальто с пелеринами. Четверо из них несли пару больших дощатых ящиков, а один, обладатель трости с рукоятью в виде собачьей головы, глухо поругивался и все выглядывал что-то над головой, в окнах ближайших домов, на карнизах крыш и в темном вечернем небе.
– Бойррок, – кивнул ему Джон Деррик, и обладатель трости опустил голову.
– Все ясно, – раздраженно сказал он, глядя на шута. – Это из-за него мы должны волочиться в Саквояжню по земле, оббивая себе кости по брусчатке моста Ржавых Скрепок.
– Добрейший вечерочек, – Гуффин отвесил шутовской поклон и снял несуществующую шляпу.
– Для Свечников? – спросил Джон, кивнув на ящики.
– Мы должны доставить рыжим два ящика «фитильков», – разъяренно прохрипел Бойррок, – и не можем отправиться на «Старухе». Угрюмый велел Кройкку снарядить ее… как он это назвал?
– «Для своего дела», – подсказал один из подручных.
– Для своего дела, – кивнул Бойррок. – Чего встали? – Он повернулся к спутникам. – Грузите!
Члены Своры двинулись с ящиками к стоящему неподалеку экипажу-«Горбину», который выглядел так плачевно, что при одном только взгляде на него возникало желание накрыть его пледом и напоить чаем, или просто взорвать, чтобы он не мучился.