На четвертый день Главный компьютер принял анкеты-вопросники для членов экспедиции. Они содержали около полусотня вопросов, касающихся не только самых интимных свойств организма каждого человека, но также требующих сведений о родственниках, о контактах с другими цивилизациями, о своих предках, от чего они умерли и где похоронены. Около десятка вопросов касалось служебного и научного продвижения, полученных наград и премий, а также почетных званий.
Чулков, взглянув на вопросник, присвистнул:
— Где же я возьму сведения о далеких предках?
И впрямь некоторые вопросы поражали бессмысленностью. Ну, например, такие: имеются ли у вас родственники среди инопланетян, если есть, укажите, какие связи с ними имеете… Надлежало также указать принадлежность к земным политическим и общественным организациям, точное местожительство, состав семьи, перечислить живых и умерших родственников.
— По-моему, они решили поиздеваться над ними, — осторожно предположил Тхань.
— Я помню что-то вроде этого, — задумчиво сказал Тайбарей. — В оставшихся от моего деда бумагах хранится что-то вроде такой анкеты…
— Неужто у нас было такое? — недоверчиво заметил Чулков.
— Ну, конечно, там предлагалось поменьше вопросов, — припомнил Тайбарей, — но я запомнил удивительно краткие ответы деда: не был, не состоял, не имел…
— А это выход из положения! — обрадованно воскликнул Чулков. — На большинство вопросов можно так и ответить!
— А мне кажется, — раздумчиво произнес Роми, — раз наши новые знакомые запрашивают эти сведения, то надо отнестись к их обычаю с должным уважением.
— Вот еще! — воскликнул Тхань, продолжавший между тем изучение вопросника-анкеты, — требуется еще приложить по двенадцать голографических снимков лица. Причем требуется представить и правую и левую стороны лица.
— Не считая роста в метрических мерах и веса, — ворчливо заметил Чулков, — в начале дня и вечером.
Конец спорам положило распоряжение Начальника экспедиции:
— В первую группу включены космонавты-исследователи — Роми Сахни, Нгуен Тхань, Григорий Тайбарей и Владимир Чулков. Всем тщательно и без пропусков заполнить вопросники-анкеты и приготовить голографические изображения.
С помощью бортового Большого компьютера в общем-то справились с анкетами. Он затем и размножил вопросники-анкеты, и перевел в знаки существующей на Зеркальной письменности. Вопросники-анкеты в готовом виде заняли по целому портфелю. В переданном с планеты сообщении предписывалось передать эти сведения на Зеркальную, а с собой кроме того взять по шесть экземпляров заполненных анкет-вопросников. Начальник экспедиции должен был иметь при себе документ, удостоверяющий его полномочия, звание, почетные титулы, полученные награды и премии.
У Начальника экспедиции имелась титановая пластинка, на которой в двоичном коде содержалась информация о его полномочиях. Но и ему пришлось, как и другим, изготовить голографические снимки и заполнить анкеты.
После передачи данных на Зеркальную снова наступила пауза, и новая планета не отзывалась на вызовы космического корабля ровно шесть дней.
На седьмой день на очередной запрос пришел краткий ответ:
— Ваши документы изучаются соответствующими инстанциями и комиссиями. О решениях вам будет сообщено дополнительно…
В томительном ожидании прошло еще три дня.
Наконец, с Зеркальной сообщили, что группа землян может быть принята на планете. Указывались координаты, куда мог сесть челночный корабль-паром. На предварительной схематической карте планеты, составленной бортовыми приборами, отыскалось указанное место. Оно располагалось в лесистой местности, на берегу обширного водоема, неподалеку от большого населенного пункта, размером с добрый земной город. Скорее всего, это и был главный город Зеркальной. Еще раз упоминалось о том, чтобы земляне имели при себе все требуемые документы.
Собрались довольно быстро, перешли в челночный корабль и на соответствующей расчетной точке орбиты отделились от космического корабля и начали снижение.
Несмотря на то, что информации за время вынужденного ожидания на орбите было получено более чем достаточно и вроде бы не предполагалось каких-либо неожиданностей, на челночном корабле были приведены в полную готовность все меры безопасности. Все, кто готовился высадиться на незнакомую планету, находились в том особом состоянии духа, которое называлось старинным земным словом — волнение.