Я зашел в воду и долго плавал, стараясь расходовать как можно больше сил. Потом я вернулся на «Флешь», выпил апельсинового сока, съел омлет из четырех яиц с вермонтским сыром и запил всё это чашечкой крепкого черного кофе.
Я заснул на лету, находясь в семи с половиной дюймах над своей огромной кроватью.
IV
В четверг я проснулся довольно поздно, и визит Гарри Бролла, да и сцена с маленьким пистолетом, показались мне нереальными. Шесть громких хлопков, которые даже не привлекли внимания на соседних яхтах. Дверь в каюту «Флеши» была закрыта, кондиционер включен. Ни одна из пуль не попала в стекло.
Я обнаружил пять из них. В конце концов, мне удалось разыскать и шестую — именно она скользнула по кожаной подошве.
Две пули застряли в полу, по одной попало в стол и в стул, ещё одна рикошетом отскочила в потолок, последняя же угодила в усилитель стереосистемы. Значит, в обойме было шесть патронов, и он не стал досылать патрон в ствол. Если бы он сделал это, у него остался бы ещё один выстрел и сейчас я был бы уже мертв или надолго прикован к постели, а мое тело грызла бы жестокая боль, лишь слегка смягченная сильнодействующими лекарствами. Тут тебе гордиться нечем, Трэвис Макги. С тем же успехом судьба могла досчитать и до семи, а не до шести. У тебя была прекрасная возможность шарахнуть его подносом, но твоя рука вспотела, и пальцы соскользнули. Ты промахнулся.
Возможно, Мейер и прав. Я доверился инстинкту, который подсказал мне, что Гарри Бролл не собирается меня убивать, но он сделал всё, чтобы покончить со мной. Ему это не удалось просто потому, что мне повезло. Означает ли это, что интуиция отказала мне? Если на каком-то примитивном атавистическом уровне мой мозг перестал регистрировать опасность, то я стал таким же беззащитным, словно мне начало отказывать зрение или слух. Если нервный, толстый, бездарный Гарри Бролл едва не покончил со мной при помощи своего паршивого пистолетика, встреча с настоящим профессионалом может оказаться последней.
К сожалению, возникали и другие проблемы: как только я начну сомневаться в своем инстинкте самосохранения, я потеряю столь необходимую в моем деле уверенность. Потеря уверенности влечет за собой сомнения.
А сомнения — фатальная болезнь для всякого, кто имеет дело с разными подонками.
Быть профессиональным нахлебником или любимой собачкой хозяйки — далеко не худшая карьера.
Долгие одинокие размышления начали раздражать меня. Впору начать принимать транквилизаторы. Я отключил усилитель и потащил его туда, где оставил мисс Агнес — мой любимый голубой и очень старый пикап «роллс-ройс», надо было съездить в город в мастерскую Эла. Эл — худой язвительный человек и прекрасный специалист. К тому же он неболтлив. Он взял мой усилитель и, расчистив место, поставил его на свой рабочий стол. Я наблюдал за тем, как он пощупал пальцем отверстие на передней панели, потом быстро вывинтил двенадцать болтов, которые фиксировали верхнюю плату, поднял её, обнаружил ещё одну поломку, засунул руку поглубже и вытащил деформированную пулю.
— Кому-то не понравилась запись? Через неделю устроит?
— Дашь мне что-нибудь на это время?
— Можешь пока попользоваться этим. — Он подошел к полке и показал на довольно старый усилитель в приличном состоянии. Затем записал серийный номер усилителя, а рядом мое имя.
Я положил одолженный Элом усилитель на сиденье рядом с собой и поехал разыскивать контору Гарри Бролла. Однажды я уже был там и примерно представлял себе, где она находится. Нужно было ехать к западу от Лаудердейла, в сторону промышленной зоны, окруженной рощей. Весь комплекс, кроме самой конторы, был обнесен высоким массивным забором, поверх которого тянулись три ряда колючей проволоки. В заборе были ворота — отдельные для железнодорожного состава и для грузовиков. Виднелись высокие корпуса — отсюда вывозили бетон, строительные блоки, огромные горы песка и гравия. Дальше за забором шли длинные ряды складов, штабеля досок и балок, за ними тянулись гаражи и мастерские. Была половина второго, будний день, но я насчитал только десять машин, четыре из которых стояли перед конторой — длинным низким зданием, выкрашенным белой краской.
Трава вокруг почти вся выгорела половина пальм, посаженных вокруг конторы, засохла.
На огороженной территории находилось слишком много грузовиков и нераспакованного оборудования. Нельзя сказать, что на площадке царило затишье, но и особой активности не наблюдалось. Все казалось каким-то сонным. «Компания Бролла». Так, во всяком случае, было написано когда-то, но теперь часть больших пластмассовых букв отвалилась: «Кмпаня ролла».