– Стража! – вдруг закричал мистер Стэнфорд, и в дверях через считанные секунды появились два вооруженных офицера. – Арестуйте этого человека! Это опасный преступник, пират и мерзавец! Ему не место в моем доме!
Капитан Хартголд вдруг разжал руку, и Джоанна наконец вырвалась, отпрянув от него, и прижалась к стене. Самообладание, в котором пребывал пират, поразило девушку. Он не возмущался и не боролся, а просто сдался на милость правосудию и дал себя заковать в кандалы. Лишь украдкой он гневно взглянул на Джоанну последний раз, и вскоре его увели под конвоем.
Девушка одиноко стояла в стороне, долго наблюдая за воссоединением чужой семьи, чувствуя себя не в своей тарелке. Миссис Стэнфорд быстро оправилась от обморока и только ахала, плача от пережитого ею испуга, и целовала спасенных племянников.
Джоанна не могла разделить с ними этот момент радости. Даже напротив, ощутив долгожданную свободу, она вдруг почувствовала привкус непонятной горечи. Нахлынувшие переживания застали девушку врасплох, и ноги ее подкосились от слабости.
– Джоанна, – заметив наконец ее, обратился Уильям и поспешно подошел к ней ближе. – Ты здесь? Как тебе это удалось?
Девушка подняла на него растерянный взгляд и сквозь тяжелое дыхание заговорила:
– Когда я обнаружила что вы бросили меня, я очень испугалась… ведь я надеялась… что вы меня не оставите…
Молодой человек сглотнул, очевидно проклиная сам себя:
– Прости меня… У меня не было выбора...
– Когда капитан Хартголд узнал, что вы сбежали, он сильно разозлился… Он обвинил меня во всех грехах… И мне ничего не оставалось делать, как выпрыгнуть за борт и добраться до берега вплавь. Я думала, я не смогу.
– Джоанна, той ночью нас освободил Питер Конли, и мы не могли задерживаться. Нам пришлось уйти.
– Вы знали, как мне плохо там… – еле дыша, сказала она.
– Да, к сожалению, этот поступок меня не красит, но я бы обязательно вернулся и вызволил тебя.
– Я опоздала всего лишь на минутку, – чуть не плача, тихо сказала она.
– Мне так жаль, Джоанна…
– Ничего тебе не жаль! – гневно вскрикнула девушка и, отпихнув его от себя, выбежала из комнаты, оставив за собой распахнутую дверь.
Джоанна выбежала на улицу, где ее ослепило жаркое полуденное солнце. Она помчалась вдоль сада и, спрятавшись за высокими цветущими розами, опустилась на траву. Гнев вспыхнул в её сердце мощным пламенем. Джоанна едва сдерживалась, чтобы не вскрикнуть от злости. Она сжала зубы и нахмурилась.
Её предполагаемый герой так и не явился на белом коне, а главный враг наконец понес заслуженное наказание. Однако что именно из этого причинило ей такую глубокую душевную боль, оставалось загадкой для неё самой.
Она еще долго слонялась в саду, изучая порт издали. С этой возвышенности из губернаторской резиденции город был как на ладони, и казалось, он находился совсем близко. Сейчас, подумалось ей, в городе творится беспредел, и пираты наверняка устроили там дебош в поисках сбежавших пленников. А что они сделают, когда узнают, что их капитана схватили власти, ей страшно даже было представить.
Мало-помалу гнев ее растворился в солнечном дне, но тревога, засевшая в груди, так и грызла ее изнутри. Услышав чьи-то шаги, девушка тут же отвлеклась от своих безрадостных раздумий и, оглянувшись, увидела Уильяма.
– Джоанна, вот ты где! Я говорил с дядей, – начал он, – по поводу твоего возвращения домой. Не переживай об этом, он всё возьмет на себя. В порту как раз стоит торговое судно, с капитаном которого он очень хорошо знаком. Ты сможешь отправиться в Баттаун в ближайшее время.
– Что ж, это приятно слышать, – равнодушно ответила она.
– А насчет Генри Хартголда, уже на этой неделе состоится суд. Так что он и его соратники получат по заслугам. Но прежде чем отчалить домой, тебя попросят выступить в суде.
– Что я должна сделать?
– Ты должна будешь подтвердить что схваченные люди являются пиратами. Я сам буду участвовать в их поимке и буду выступать в суде. Я сделаю всё, чтобы каждый из них получил по заслугам.