– Капитан, тебе помощь не нужна? – послышался за дверью крик Томаса Рэнни. Джоанна в тот же миг подперла стулом дверь.
– Нет, Том! Мы тут разговариваем! – не вставая с пола, крикнул сквозь зубы Генри, схватившись за разбитый лоб.
– Попробуй только зайти сюда, и я проломлю ему голову! – неистово закричала Джоанна в сторону двери.
– Томас, всё нормально! Она шутит! – крикнул капитан, пытаясь подняться.
Джоанна бесстрашно подошла к нему совсем близко и ударила его по спине. Он вновь беспомощно рухнул на пол.
– Да! Именно! Я шучу! – склонившись над ним, дерзко сказала девушка. – Что не смеешься? Не смешно, да?
Генри кашлянул и вытер кровь с лица тыльной стороной руки, сидя перед ней на полу.
– Да пока не очень…
– О-о-о! Да неужели? – язвительно удивилась Джоанна, но задумавшись на мгновенье, вдруг хитро улыбнулась. – А может, ты меня поцелуешь, а? Капитан? – передразнила девушка однажды сказанные им слова, на которые она не отважилась дерзко ответить ранее.
– Девочка, да какая собака тебя укусила?! – непонимающе простонал Генри, умоляюще глядя на нее снизу вверх.
Как только он опять попытался подняться, она ударила его в бок, а затем треснула по руке. Он, корчась от боли, повалился на бок и лег на спину, беспомощно прижав к себе покалеченную кисть.
– Не такой-то ты и смелый, когда речь заходит о любви! Не так ли? – яростно повторила она его слова.
– Сука, ты мне руку сломала! – прорычал в гневе капитан.
– Я тебе и хребет сломаю, если захочу! – насмешливо сказала она. – А знаешь, что я тебе еще скажу? – склонившись ближе, прошептала девушка, и Генри недоуменно всмотрелся в ее дерзкое лицо. – Нет никакого золота… Я обманула тебя. Всё это время я водила тебя за нос. Так что это ты плясал под мою дудку, а не я… Ну и кто из нас двоих теперь наивная милая девочка, а, капитан?!
Глаза Генри Хартголда распахнулись в изумлении. Он замолк сперва и тихо засмеялся, а потом его смех внезапно перешел в бессильное рыдание.
– Ах ты ж… засранка чертова… – взвыл от горя он. – Я так долго заботился о тебе! Столько людей отправил на тот свет! И всё зря!
– Брось это! Ты делал это ради себя! – вскрикнула Джоанна. – На других тебе плевать!
– Ну знаешь, одно другому не мешает! – возразил он и внезапно притих, устало вытерев лицо от крови. – Что же ты раньше не сказала, что не знаешь, где золото?
– А ты бы мне поверил?
– Конечно, нет! – вспылил Генри. – Но могла бы попытаться хотя бы!
– Я видела, на что ты способен. Я знаю, как ты можешь заставить говорить. Так что не надо мне сказки рассказывать! Я, по-твоему, кто?
Капитан Хартголд озадаченно посмотрел на девушку и растерянно развел руками.
– Ты, Джоанна… мой маленький нежный цветочек.
Брови девушки резко нахмурились, а взгляд загорелся гневным пламенем.
– Это неправильный ответ! – воскликнула Джоанна. – Ты думал, я дура? Что я слабая? Как бы не так! У меня тоже есть гордость! И я умею приспосабливаться и выжидать! Сначала я жалела себя. Винила всех кругом и свою судьбу, но только не себя! А потом я поняла, что нет ничего отвратительнее, чем быть жертвой. Я сама могу себя спасти. Я сама могу взять власть над своей жизнью, и мне не нужна защита и опора!
– Что ж, это похвально, – насмешливо заметил Генри.
– Не смей ерничать, я всё еще могу сломать тебе другую руку! – вскрикнула Джоанна, грозя ему кочергой.
– Спокойно, милая… не кипятись. Эта рука мне еще пригодится.
– Я всегда стремилась быть честной и доброй, но какой в этом был смысл? Ведь оказалось, что уважение заслуживают не добротой, а жестокостью! Потому что уважают не тех, кто подает руку, а тех, кто поднимает кулак! И все мои жертвы всегда были напрасны! Зачем мне сдерживать свой гнев, если я зла?! Зачем молчать, когда хочется кричать?! Зачем?! Что я получу за свое терпение? Я лишь привлеку в свою жизнь тех, кто с радостью вытрет об меня ноги! А сейчас посмотри на себя! Как ты хвост поджал, стоило мне показать зубы!
– О, не то слово! – восторженно ответил Генри. – Я в ужасе и даже немного в восхищении, если честно… Я знал, что однажды до этого дойдет. И ты права, Джоанна, честность и доброта – это абсолютно ложные и бесполезные идеалы, придуманные слабаками. Но люди на самом деле по сути своей жестоки. Мы думаем только о себе, и нам глубоко плевать на чужие страдания, хотя мы изо всех сил пытаемся сделать вид, что нам не всё равно, потому что так принято в обществе. Даже когда мы совершаем добрые поступки, мы испытываем это чувство силы и превосходства над слабым, чувство, о котором не принято говорить. Это чувство власти и контроля. И мы тешим себя иллюзиями, что совершаем это ради других, а не ради себя. Поэтому даже за добрыми поступками кроется корысть. Вот это и есть наше истинное лицо. Мы притворяемся, чтобы не дай бог не показаться плохими в чужих глазах, потому что боимся быть отвергнутыми. Не каждый может себе в этом признаться. Но именно такой ты мне и нравишься. Жестокой и циничной.