Джоанна на мгновение колебалась, затем крепко пожала её и кивнула в ответ.
– Ладно.
Капитан Хартголд вдруг задумался на время, выдержав загадочную паузу, и, внезапно ухватившись за её плечо с жалобным взглядом, полным усталости и боли, произнес:
– И кстати… Джоанна. Я не старый… но хер у меня и правда моржовый.
33 Девичья справедливость
Первые лучи солнца коснулись горизонта и скользнули по морю длинной полосой мерцающих мазков. Стайка птиц защебетала и взлетела с деревьев, устремляясь вдаль. Воздух был свежим, а легкий бриз — прохладным и ласковым.
Копна кудрявых золотых волос рассыпалась на ветру, открывая Джоанне бескрайние морские просторы. Проклятый пиратский корабль с убранными парусами стоял в ожидании своего капитана. Открытые порты, оголившие жерла пушек, презрительно смотрели на берег, готовясь напасть при первой же угрозе.
Морское чудовище, сколоченное из дерева и железа, сеящее смерть по всему Карибскому морю, пленницей которого Джоанна была так долго, звало её обратно в свои опасные объятия. И вот она здесь, чтобы по своей воле вернуться под его власть. А рядом с ней, опираясь на её хрупкое плечо и истекая кровью, стоит тот, кто может укротить это чудовище.
Капитан Хартголд, самый жестокий пират, погубивший множество невинных душ, сейчас выглядел жалко, но не терял достоинства. Его ноги и руки дрожали от усталости, а глаза, некогда пылавшие гневом, потухли и стали безразличными. Надолго ли? Такие, как Генри Хартголд, живут быстро и умирают стремительно, но сейчас он должен жить. Ведь пока он жив, у неё есть гарантия безопасности. Но много ли стоит его слово? И стоит ли оно чего-то вообще?
Знакомый силуэт мужчины спрыгнул с лодки на песок. Джоанна прищурилась, пытаясь разглядеть его, и в тот же миг узнала Клода Бертрана. Её сердце наполнилось надеждой, но когда француз подошёл ближе и увидел её, его лицо омрачилось.
– Джоанна? Что ты здесь делаешь? – вдруг разочарованно вырвалось у него, несмотря на присутствие капитана Хартголда.
– Она сделала свой выбор, Клод, – ответил за неё Генри. – Пусть её судьба тебя больше не тревожит… Это моя забота.
Слова капитана кольнули Джоанну. Она остро почувствовала необратимость своих действий, и её ноги подкосились от внезапной слабости и страха за своё будущее. Она знала, что сделала неверный выбор, но назад дороги уже не было.
Подойдя к лодке, Клод ловко помог Джоанне подняться на борт, и она торопливо села у кормы. Следом за ней тяжело забрался капитан и уселся посередине. Лодка быстро отчалила и направилась к кораблю. Джоанна с болью смотрела на удаляющийся остров, где она была свободной всего лишь мгновение. Эта земля обещала быть её спасением, временным домом, где она могла бы наконец почувствовать безопасность и твёрдую землю под ногами. Но вместо этого она сама выбила стул из-под своих ног, обрекая себя на муки удушения среди опасных преступников и воров.
Она смотрела только назад, не в силах обернуться вперед и посмотреть на своё горькое будущее. В какой-то момент Джоанна заметила солдат на берегу, которые выбежали из леса и принялись стрелять в сторону лодки.
– Пригнись! – послышался голос капитана Хартголда позади. Схватив мушкет со дна лодки, он открыл огонь в сторону берега.
Пуля, прилетевшая с земли, внезапно резанула руку Джоанны, и девушка в суматохе даже не поняла, что случилось. Пуля прошла мимо, оставив тонкую полоску крови на её рубашке, и впилась в плечо капитана Хартголда. Он скорчился от боли, но мушкет не бросил, сжав зубы, он быстро перезарядил его и выстрелил ещё раз.
Второй солдат в красном мундире с криком упал на золотой песок, а другие разбежались кто куда. Француз греб изо всех сил, уводя лодку дальше от берега, а с корабля в этот же миг по команде Томаса Рэнни раздался взрыв пушек, обращенных в сторону врага. Свист смерти настиг всех, кто остался на берегу.
Съежившись от ужаса и оглушающего шума, Джоанна вжалась в дно лодки, ожидая затишья. Как только она услышала тишину, её плеча коснулась рука, и девушка подняла лицо.
– Джоанна, ты как? Ты не ранена? – тревожно спросил её капитан, в глазах которого она увидела испуг.
– Нет… это царапина… – тихо ответила она и опустила взгляд. Под ногами Генри Хартголда была лужа крови, и этот красный дьявол спрашивал, не ранена ли она.