— Да, но Мэри ушла от него только пятого января.
— Это вам Гарри сказал?
Я расхохотался:
— Этот сукин сын тоже приходил ко мне. Это было вчера. Плакался в жилетку и просил помочь.
— Так вы все-таки разыскиваете Мэри для него?
— Можно я задам вам тот же самый личный вопрос, который вы задали мне?
— Хорошо, хорошо, я все поняла. Извините. Тогда почему вы разыскиваете Мэри?
— Скорее всего, из-за собственной гордости. Гарри уверен, что если у Мэри возникнут проблемы, то за помощью она обязательно обратится ко мне. Я думаю, что он прав. Мэри так бы и поступила. Если только… — Я неожиданно прервался.
— Что случилось?
— Когда, вы сказали, Гарри был у вас?
— Две недели назад.
— А какой это был день, не помните?
— Сейчас схожу на кухню и посмотрю по календарю.
Вернувшись, миссис Дресснер сказала:
— Это было менее двух недель назад. Утром в понедельник шестого апреля.
— Странно. Гарри утверждает, что меня видели с Мэри второго апреля. Он конечно же ошибается. Но если он так уверен, что я с ней встречался, то почему тогда сразу не примчался ко мне, а обратился к вам?
— Возможно, ему о вас с Мэри доложили уже после того, как он был у меня.
— А возможно, ему было нужно, чтобы вы думали, что я виделся с Мэри. Хотя, собственно говоря, зачем это ему? Ведь Гарри, когда я его видел, плохо соображал.
— А знаете, Мэри и в самом деле хотела обратиться к вам. Она сидела у меня на кухне и рассуждала, сделать ей это или нет. Было это уже после того, как она решила оставить Бролла. В конце концов Мэри сказала, что ей некоторое время нужно побыть одной, чтобы прийти в себя. Тогда я думала, что она пошлет вам письмо. Но с того времени прошло уже три месяца.
— А вам она пишет?
— Послушайте, Макги, не будьте таким любопытным.
— Хорошо, не буду. Так вам известно, где она.
— Да.
— И с ней все в порядке?
— Уверена, что да. Во всяком случае, сомнений по этому поводу у меня нет. На месте Мэри я бы поступила точно так же. Чем дальше от Гарри, тем лучше.
— Миссис Дресснер, это единственное, что я хотел от вас узнать. То, что с Мэри все в порядке, я хотел услышать от человека, которому могу доверять.
— Э, да вы все себе испортили! Вы же хотели, чтобы я рассказала вам, что мне известно о Мэри. И главное, где она.
— Знать, где она, хочет Гарри, а не я.
— Послушайте, Макги. Вы и Гарри для меня не одно и то же.
— Итак, Мэри отсюда далеко, и каждая минута свободы доставляет ей радость. Правильно?
— По крайней мере, судя по почтовым открыткам, которые я от нее получила, шутить Мэри не разучилась.
— Я вам верю. Знаете, есть люди, которые сразу внушают к себе доверие. Того, что я от вас узнал, вполне достаточно, а большего мне и не нужно.
Миссис Дресснер как-то сразу погрустнела.
— Не знаю почему, но мне верят все, — сказала она. — Наверное, потому, что все мои мысли написаны на моем лице. Так что шпионки из меня точно бы не получилось. Нет-нет, Макги, не уходите. Хотите кофе, чаю, пива или чего-нибудь покрепче? А может быть, и отобедаете?
— Нет, спасибо.
— Хотите — верьте, хотите — нет, но я всегда рада гостям. Сегодня я чувствую себя сиротой. Дэвид, мой муж, вот уже целую неделю отсутствует, а домой вернется только завтра. Да и то после полудня. И так каждый месяц. Но ничего не поделаешь, такая у него работа. Две наши маленькие дочки буквально помешаны на теннисе. Их в такую погоду дома не удержать. Черт возьми, как же я соскучилась по Мэри! Знаете, мне ее так не хватает! Нет, вы хотя бы кофе глотните. Он будет неважнецким, но вы все равно похвалите его. Мне будет приятно, и тогда я скажу вам, где Мэри. Даже если вам этого и не нужно знать.
Вернувшись с кухни, миссис Дресснер поставила на стол чашки и стала разливать кофе. Когда она склонилась над моей чашкой, узел на ее поясе развязался и халат неожиданно распахнулся. Расплескав кофе, женщина поймала полы халата, быстро запахнула их и туго подвязалась поясом. От смущения ее веснушчатое лицо моментально побагровело.
— Извините, — сказала она. — Одни кофе пьют, а я его только проливаю.
— Ничего страшного.
Миссис Дресснер взяла бумажное полотенце, вытерла им стол и долила в мою чашку кофе. Затем села напротив меня и, поджав губы, внимательно на меня посмотрела.