— Возвращайся в постель. Я съезжу за лекарствами и скоро вернусь, — Дерек ведет меня к кровати, придерживая за плечи, и помогает принять горизонтальное положение.
Запах свежего постельного белья пробивается даже сквозь заложенный нос. Он его поменял? Почему? Почему он вообще заботится обо мне?
— Где твои ключи? — спрашивает Дерек, но в ответ получает лишь мой удивленный взгляд. — Где твои ключи от квартиры? — повторяет свой вопрос четче, наклоняясь ко мне.
Слишком близко. Температура поднимается еще выше, и это уже не следствие болезни. Смотрю на тумбочку, где рядом с сумкой лежит связка ключей. Дерек забирает ее, кладет в карман и протягивает мой телефон.
— Позвони своему шефу и скажи, что заболела, — говорит строго. Сосед закатывает глаза, когда видит, что я не принимаю мобильник, и кладет его рядом со мной. — И матери перезвони, — идет к двери. — Я в аптеку и обратно. Очень тебя прошу, не вставай без необходимости. Не хватало тебе еще и покалечиться, — уходит, бурча что‑то невнятное.
Прикрываю глаза, кладя руку на лоб. Своей температуры, конечно, не чувствую, но кажется я должна была уже давно сгореть заживо.
Мелодия мобильного режет тишину, вместе с черепной коробкой. Быстро поднимаю трубку, чтобы прекратить пытку.
— Лия, слава богу! Я уже начала волноваться и хотела звонить в полицию! — слышу взволнованный голос матери. — Доченька, напиши мне что случилось, ладно? Все, я отключаюсь.
Дрожащими пальцами набираю сообщение. Буквы расплываются, хорошо, что автокоррекция исправляет все ляпы.
«Прости. Забыла сумку с телефоном в прихожей, а сама спала весь день. Все хорошо. Не волнуйся».
Сил исправить в очередной раз мать по поводу имени совсем нет, поэтому просто откладываю телефон, но он снова начинает звонить. Нужно срочно сменить мелодию. Эта просто ужасна. «Кейси». Точно, я и забыла про нее. Сбрасываю вызов и тоже набираю сообщение.
«Кейс, я в порядке. Небольшой форс‑мажор, но не волнуйся, все улажено. Созвонимся в другой раз».
Даю себе пару минут передохнуть и набираю номер шефа. Услышав мой голос, он без колебаний говорит, что я могу оставаться дома, пока не поправляюсь. Тем более что понедельник и вторник мои законные выходные.
Ненадолго забываюсь в беспокойном сне, но то и дело прихожу в сознание. Боль в горле такая сильная, что хочется съесть пачку сливочного масла или выпить увлажняющего крема, чтобы смягчить его.
Что‑то прохладное касается лба, принося небольшое облегчение. Приятно. Открываю глаза и вижу Дерека, склонившегося надо мной.
— Ну как ты? Можешь сесть? — хмурит брови, убирая ладонь.
Слышу его, но не могу понять сон это или реальность. Я знакома с галлюцинациями. Не так близко как с паническими атаками, но все же. Поэтому просто смотрю на парня, не моргая, и жду, когда он исчезнет.
— Мия, послушай, я ведь хочу помочь. Я тебя не обижу. Честно, — звучит реалистично. Хотя… После того, что было утром, что‑то не очень верится в подобное…
Киваю и медленно принимаю сидячее положение. Дерек подкладывает подушку мне под спину и шуршит пакетом, извлекая коробочки разных размеров.
— Что хуже всего? — спрашивает, пытаясь разобрать название препарата в тусклом свете уличного фонаря, заглядывающего в окно.
Кладу руку на горло. Дерек понимающе кивает и начинает распаковывать лекарства.
— Сначала выпьешь антибиотики и жаропонижающее. Потом сироп для горла, — протягивает мне таблетки и открывает маленькую бутылку с водой.
Зажмуриваю глаза, глотая. Жидкость хоть и без газов, но все равно колет воспаленную поверхность.
— Больно? — спрашивает Дерек. Мне плохо видно выражение его лица, но голос… В нем явно слышится волнение.
Не может быть, что он искренне за меня переживает. Я вела себя просто ужасно, а он… Так просто не бывает.
Дерек наливает в мерную ложечку сироп и подносит к моим губам. Боязливо открываю рот и глотаю сладкую обволакивающую жидкость.
За мной так ухаживала только мама, и то это было давно. Слезы катятся из глаз, быстро испаряясь с горячей кожи. Чувствую себя очень уязвимой, но не могу их остановить. Это не боль или грусть, это просто благодарность.
— Спасибо, — тихо произношу я, стараясь все‑таки успокоиться.
Дерек улыбается, обнажая ровный ряд белых зубов. Его клыки длиннее своих братьев, что делает улыбку особенно милой. Вспышка ярко озаряет комнату, будто кто‑то невидимый сфотографировал этот момент на память. Мне бы хотелось иметь этот кадр.