- Гут,- милостиво кивнул он головой. - Как твоя фамилия?
Такой вопрос, несмотря на благодушный тон, мог означать смертный приговор. Но на груди четко виднелся номер. Выхода не было.
- Януш Тадинский,- ответил он.
- Гут,- еще раз сказал немец. - Всем в блок номер восемнадцать, а ты, Тадинский, явишься к старшему по блоку. Читать и писать умеешь?
Таких вопросов в плену ему еще не задавали. Но лгать не имело смысла: ведь в деле есть подробная справка.
- Умею, господин шарфюрер СС.
- Можешь стать писарем, если хочешь. Скажи об этом старшему по блоку Юпу Рихтеру. Ему нужен хороший писарь.
Януш готов был ответить отрицательно. В карантине тоже были писари. Они вели учет умерших. Заключенные ненавидели их так же, как капо и остальную банду.
- Соглашайся, глупец,- шепнул ему Тадеуш,- ты сможешь нам помочь.
- Я согласен, господин шарфюрер СС,- ответил Януш.
- Марш по местам!- раздалась команда.
Бандиты с зелеными треугольниками защелкали кнутами, но никого не тронули без приказа эсэсовца. Янушу показалось, что его ответы ошеломили всю шайку. Так оно и было на самом деле.
Позже они не р. аз видели, как встречаются новые партии: не менее трети новичков расстаются с жизнью на плацу.
Юп Рихтер - человек с бычьей шеей и квадратным лысым черепом (вылитый немец с карикатуры) - неприветливо и испытующе посмотрел на Януша. Его беспокоило покровительство шарфюрера СС этому поляку.
- На кой черт мне писарь, у меня уже есть один!- заорал он.
- Не знаю. Господин шарфюрер сказал, что я должен явиться к вам, ответил Януш.
- Правда, мой писарь умеет все, кроме писанины, и списки у него никогда не бывают в порядке, а в воскресенье как раз уходит команда. И если хоть один не окажется на месте - отвечать мне. Раз. а два мне уже приходилось красть в соседнем блоке мертвецов, чтобы сошлось количество. А ты и впрямь справишься?- поинтересовался Юп.
- Разве это так сложно?- ответил Януш.
- Я не здорово разбираюсь!- признался Юп. - Хорошо, я возьму тебя. А старого писаря отошлю к заключенным. Он последнее время стал зазнаваться. Направь его сразу же в строительную команду. Интересно, сколько он там протянет. Подожди здесь, я сейчас вернусь.
Прошло десять минут. Каморка Юна была отделена от общего помещения деревянной перегородкой. Здесь стояли сравнительно чистая кровать, стол с двумя стульями. На грязном столе - ящик с картотекой, журнал, чернильница с воткнутой в нее ручкой, старая промокашка со следами тысячекратного применения. На стенах - картинки. В глаза бросилась непристойная фотография жирной голой женщины с отвислыми грудями, с чувственным ртом развратницы. Януш вспомнил нежную, хрупкую Геню, вдвойне чистую без одежды.
Появился Юп.
- Мировая баба!- осклабился он. - Моя! Я убил ее, застав с другим. За это попал в Заксенхаузен, а оттуда - сюда. Эсэсовцы оставили мне фотографию. Отличная была баба... Вкусная, стерва!
Януша передернуло. Так вот каков его новый шеф! Но Тадеуш прав. Место писаря открывает широкие возможности, и надо воспользоваться ими.
Юп Рихтер сел за стол.
- Мне здесь недостает только бабы. Хотя для такого ловкого парня, как я, найдется выход... Тебя как зовут?
- Тадинский. Януш Тадинский.
- А ты действительно справишься со всеми этими бумагами? Садись! Старший по блоку и писарь должны быть друзьями. На каждого вновь прибывшего надо заводить карточку. Карточки мертвых убирают из картотеки, как только похоронная команда разделается с трупами, а фамилии мертвецов перепишут в этот регистр. Количество карточек должно совпадать с количеством людей в блоке. А их здесь больше тысячи. Неужели справишься?
- И это все?- спросил Януш, подумав, что на такую "работу" уйдет не больше часа в день.
- Больше писарю нечего делать, - сказал Юп, вытащил ручку из чернильницы и начал вертеть ее в руке. На стол упала большая черная капля.
- Да садись же,- продолжал он и, когда Януш сел, добавил: - У меня есть полбуханки хлеба. Хочешь есть?
- Конечно, хочу,- не выдержал Януш, стыдясь своей жадности. Он взял хлеб, посмотрел на него голодными глазами и спрятал под рубашку.
- Почему же ты не ешь?
- У меня есть товарищи.
- Забудь здесь о товарищах. Думай лишь о себе.
- У меня есть товарищи,- упрямо повторил Януш.
- Хочешь сигарету?
"Ему что-то от меня нужно,- подумал Януш. - Старшие по блоку такими не бывают. Все они садисты, убийство для них - развлечение. И Юп не отличается от остального лагерного начальства, но почему-то старается казаться иным".
Януш взял сигарету и с жадностью прикурил от зажженной Рихтером спички. Глубоко затянулся и закашлялся. На глазах выступили слезы. Когда он курил последний раз?
- Я не очень хорошо разбираюсь в бумагах,- продолжал тараторить Юп. Ежедневно нужно комплектовать рабочие команды и всегда точно знать, кто где работает. Это очень сложно.
- Ты хочешь, чтобы я делал это вместо тебя?- спросил Януш, которому стало ясно, почему тот лебезил перед ним.
Юп повертел ручку и бросил ее.
- Да,- признался он.
- А что же ты сам тогда будешь делать?
- Ты думаешь, у меня мало дел? Регулярно надо ходить в одиннадцатый блок, в блок смерти. Ты еще услышишь о нем. Будешь хорошо работать - я возьму тебя с собой. Сам посмотришь разочек. Во всем Освенциме никто лучше меня не орудует дубинкой. Потом еще сжигание трупов в лесу под Биркенау. Это пока тайна. Там работает только проверенный персонал. Выгодное дельце. Нам дают водку и сигареты. Может быть, и ты хочешь? Скоро построят четыре новых крематория...
- Четыре новых крематория?- переспросил Януш.
- Да, в Биркенау. Временные крематории не справляются с проклятыми евреями. Газовая камера вмещает одновременно три тысячи человек, а крематории рассчитаны лишь на шесть-десять тысяч трупов в день. Сейчас в газовые камеры посылают только евреев и поляков. Новые крематории должны быть готовы к первому января следующего года. Тогда сюда начнут присылать евреев со всей Европы. Вот будет потеха смотреть, как подыхают эти выродки. Черт возьми, ты тоже сможешь развлечься...