- Ну? – покосился на меня и вздохнул. – Ну…, ладно. Сказал о двух красотках Раисе и Люсиль, - опять сделал значительную паузу, затем продолжил, - тебя, то есть Раису они видели, а вот ее нет. Я и продемонстрировал фото на телефоне.
- Ты ее сфотографировал?
- Да, чтобы понимать, чей номер выбираю в списке, и кто мне звонит. Память, знаешь ли, не всегда подсказывает, что же там за Люся.
- А какое фото на меня?
- О, какая любознательная. Ты свое страшное фото хочешь увидеть или историю узнать?
Уже не только я страшная, теперь еще и мое фото на его телефоне ужасное. Спасибо Селозе, за поддержку моей уверенности. От таких заявлений она только крепнет.
- Оба пункта, пожалуйста.
- Так не перебивай меня, иначе ничего не узнаешь…
- Да, я просто… - оправдания с ним безнадежны, я махнула рукой. – Так, ну и показал, что дальше?
- А дальше был раскрыт женский беспредел.
- Ага. Вы провели консилиум и на одном лишь внешнем виде девушки постановили, что знакомство с ней опасно для жизни?
- Для здоровья. – Рассмеялся Сережа. – Фотография твоей подруги блондинки оказалась у троих моих друзей.
Я хохотнула: - Как?
- Так. Познакомились в течение трех суток в разных концах города при разных обстоятельствах.
- Что правда?
- Правда-правда. С одним познакомилась в очереди за билетами в кино, кстати, в кино она шла с другим парнем, но это ей не помешало. Со вторым встретилась в бассейне, третьего поймала в книжном.
- Зачем?
- Попросила показать дорогу, так он ее еще и провел…
- Куда?
- На место встречи с моим четвертым знакомым!
- Кажется, это и было то последнее свидание, что ей не особо понравилось. Парни оказались знакомы, переговорили между собой и пошли своей дорогой.
- И правильно сделали. - Я расхохоталась в голос, а он продолжает. – Теперь представь, тем же вечером я еду домой, готовлю по вашей просьбе лишь бы отстали приставучие. Не проходит и часа, как она признается в глубоких чувствах. И кидается на шею…
Еще раз вспомнила его лицо, теперь представила его чувства и согнулась пополам. Я смеялась до колик, скрючившись на сиденье и обнимая себя руками.
- Чуть не удушила. – Продолжает он возмущенно.
- Блин! Хи-ха-ха! Она…, она…! Она на курсы актерского мастерства записалась, практикует где угодно и по любому поводу.
- Не знал, что порция сладкого вызовет обострение ее талантов.
- Это была чистосердечная признательность. – Я смахнула слезы и широко улыбнулась. - Она просто хотела тебя немного растормошить, а получилась что… - ха-ха-ха!
- Ошарашила. – Заключил Серега. – Так что предупредишь, когда приедет красотка белокурая.
- Аааа – ха-ха! Может быть. Хотя теперь понимаю, уж лучше ничего не говорить и понаблюдать за вами.
Он состроил серьезную рожицу, брови свел к переносице, выпятил подбородок, и я вновь рассмеялась.
18.
- Ольга, как вы избавились от аллергии на имя будущего? – Ева смотрела на меня с улыбкой. – Как много времени занял этот процесс?
- Пришлось приложить немало усилий, чтобы избавиться от нее. О временных рамках я сказать затрудняюсь.
- Не знаю, что она прикладывала и куда, – Леша провел рукой вдоль моего позвоночника и вслед за его движение по спине мурашки пробежали, - но ко мне по имени обращалась как так и надо.
- Не правда. – Возмутилась я.
– Правда. Да и скрыться по большому счету тебе не удалось. – Заверил он с улыбкой.
Удивленный взгляд ведущей переместился с супруга на меня: - Нет?
- Удавалось. Два с половиной месяца я пребывала в неведении, где он и как он, я его не видела и не слышала. И ни разу с ним не столкнулась.
- Это ты так думаешь. Я же тебя видел каждую третью неделю. – Меланхолично откликнулся он.
- Как? Где?
- Хм, в нашем родном городе. – Он легко потеребил ткань моего платья и опять взял в плен мою ладошку. - Свой бизнес я начал в Днепропетровске, ты разве не знала? Или опять забыла?
На такую провокацию я отвечать, не намерена, скромно улыбнулась и потопила взор.
- Теперь понятно, почему ты так быстро меня нашел, когда потребовалось. – И пояснила для Евы. – В марте Богдан Петрович попросил его забрать меня из Днепропетровска.
- Но нашел я ее не сразу. С первой нашей встречи дорога к дому Оли забылась, а вот калитка и колонка во дворе – нет. – Потер свой нос и со смешком произнес. - Такое не забывается.
***
Пусть Люсек и пропадала в середине дня, оставляя меня дома одну, но мысли о ней меня хоть как-то грели, а теперь она уехала, и мне стало одиноко и скучно. Тем же вечером взяла Ричарда и отправилась гулять по заснеженному парку. Вернулись затемно уставшие и довольные, недовольным оказался только Сергей, встретивший нас на пороге.
- Ты где была?
- Выгуливала четвероногое сокровище, - я указала вниз и с опозданием заметила, что Ричард уже скрылся в доме. – Стой, а лапы вымыть! – Кинулась следом
- Так снег на улице. – Заметил младший.
- А привычки должны вбиваться постоянно.
- Оставь его, я вытеру. Иди в гостиную, тебя там отец ждет.
Внутренне я даже похолодела, неужели мой родной приехал?
- Какой отец? – спросила сиплым голосом. – Или ты о своем?
- Конечно он,
- Правда?! – спросила, не веря в такую удачу. – Уже прооперировали?
Быстро стягиваю сапоги, снимаю куртку и шапку.
- Да… - он раздраженно, забрал мою куртку. - Вначале звонили на твой мобильник, теперь вот на домашний, беги, возьми трубку.
- А, как классно!
Вприпрыжку побежала отвечать и слышу как сзади смеется Сережа: «Сейчас он весь твой пыл остудит, и отругает за пропущенные звонки!»
- Не отругает! - я подняла трубку и плюхнулась на кресло. – алло, на связи живые есть?
- Есть, - ответили мне бодро.
- Богдан Петрович, как вы? Как самочувствие?
- Жив.
- И это все?
- Все остальное не чувствую. – Заявил мой главный клиент и ввел меня в ужас.
- К-как не чувствуете? Что, значит, не чувствуете?!
На заднем фоне послышались посторонние звуки, борьбы за трубку и телефон взяла Раиса.
- Оленька он еще от наркоза не отошел. – Она ответил дрожащим голосом.
- Но ведь очнулся?
- Очнулся, - подтвердила Раиса Викторовна слезливо.
- С трудом? – спросила, уже точно зная, что сейчас услышу.
- Да. – Она всхлипнула и судорожно выдохнув, просипела. – Врачи сами испугались. Меня предупредили, что если…
Трубку опять отобрали, послышался приглушенный голос Богдана Петровича: «Не реви и не пугай девочку. Она же опять на мне опыты ставить будет». И прочистив горло, обратился ко мне:
- Оленька, как обстоят ваши дела?
- У меня все замечательно, сегодня отправила подругу домой, вот только что вернулась с прогулки. – Услышала всхлип на заднем фоне. - А вы там Раисе дайте что-нибудь успокоительное.
- Она уже взяла.
- Ага, тогда подождать нужно. – Я улыбнулась и подмигнула вошедшему Сереге. – Как погода в Мюнхене?
- Хмуро и серо - 6 градусов было днем. А сейчас уже просто темно.
- Прекрасная погода. Как врачи, палата, питание, что вам запретили? – на одном дыхании спросила я.
- Все хорошо. И почему сразу же запретили? Мне все можно.
- Первые две недели не напрягаться, потом еще три месяца себя беречь, и полгода не совершать геройских поступков в отношении Раисы.
Он рассмеялся: - Так долго?
- Да действительно, кому я это говорю. Богдан Петрович, позовите вашу супругу к телефону, я с ней переговорю.
- Я понял. – Серьезнее ответил он.
- Точно поняли?
- Точно. – Он помолчал, прежде чем поставить меня в тупик свое просьбой. – Оля, Телефон дома больше не оставляешь. Если нужно, пусть Сергей возьмет тебе новый, но чтобы на связи была всегда. Это понятно?
- Понятно.
- Хорошо. – Подвел он черту одобрительно и молчит.
- Вы хотели еще что-то сказать?
– Да. Мы с Раисой решили здесь немного задержаться, может быть, на месяц.