Верхний свет вспыхнул ослепляя: - Оля!?
- Да. – Не меняя позы, я продолжила сидеть у окна. А он в отражении разгневанный и возмущенный потер ушибленное плечо и отложил в сторону хоккейную клюшку, выуженную из кладовой.
- Ты меня напугала.
- Бывает.
- Давно сидишь? – подошел ближе посмотрел на кофе и на когда-то горячие бутерброды, им же приготовленные для меня несколько часов назад. Настроения есть не было, поэтому они, как лежали на тарелке, так и лежат. Он подвел итог, - все еще сидишь. То есть из универа вернулась и до сих пор не сдвинулась с места.
- Я двигалась.
- Ты и не переоделась…
- Нормальный вид.
- Был бы нормальный, не будь он всю неделю таким! – Сережа вылил мой кофе со словами: «Скоро заплесневеет» и выключил закипевший чайник. Некоторое время он крутился на кухне, что-то сопя про себя, а затем громко и серьезно постановил:
- Собираешься и едешь домой.
- У меня пары.
Спорить не было желания, как и говорить, как и двигаться. В последние дни я была в каком-то энергосберегающем режиме, вялая, постоянно выпадающая в осадок, зато в голове пусто, больше никаких мыслей о Леше или Наташе. Кто они вообще такие, не помню.
- Раньше это тебя не останавливало. Договорись с преподавателями и езжай к маме. – Продолжил настойчивый Селозя.
К маме сейчас можно, Лешки в Днепропетровске нет. А надо ли ехать к маме? Если я своим видом раздражаю Сережу то, что будет дома. Что-то я не могу представить себе маму, которая позволит мне быть в состоянии амебы, она, как Люсек, подвижный энергетик. А когда в коалиции выступают и мама, и подруга это все – туши свет!
Я попыталась отстоять свое право свободного выбора, но и это у меня получилось вяло: - Но Сережа…
- Без но. Надоело. Жизнь и так коротка, а она киснет.
- А ты хочешь, чтобы я на радуге повисла? – перекривила словами из рекламного ролика.
- Да точно… было бы не плохо. И признаю, я был не прав в прошлый раз…
- Ты часто не прав.
- Оля не гневи, только не сейчас. – Оборвал он меня, заваривая черный чай в одной чашке и какую-то гадость в другой. – Я ранее предполагал, что ты сама в петлю полезешь, но теперь…, скажу честно, останешься тут, и я сам ее на тебя натяну.
- Это угроза? – оторвалась от созерцания непроглядного пейзажа за окном и посмотрела на младшего.
- Да.
- Я позвоню твоему отцу. – На его угрозу ответила в том же духе.
- Звони, он меня поддержит! – передо мной поставил чашку с гадостью.
- Чай из элеутерококка. – Сообщил младший и полез в холодильник. – Успокаивает и тонизирует. Бутерброд один съедаешь, чай пьешь, сегодня же звонишь маме… - выглянул из холодильника и добавил с угрозой, - или позвоню я. И чтобы я завтра же тебя не видел.
- А еще и выгоняет. Нужна пустая хата так и скажи. Я найду где…
- Не повешу, а подожгу, - изрек он сердито.
- Да самое время вспомнить о черном юморе.
– Так я повеселюсь, глядя на твой огненный забег по дому в поисках воды. - Прищурился и, покачав головой, добавил. – Хотя в таком состоянии ты просто останешься сидеть на месте, и шоу не будет.
- Обидно?
- Досадно. Даже на YouTube такое не выложишь.
Я уехала из Львова на следующий день утром. Серега отвезти не мог, и к вокзалу меня подбросил Олег Дмитриевич, а потому никто с вопросами особо не дергал, и я вновь и вновь прокручивала в мыслях обещание, данное когда-то самой себе – никаких больше Леш. Зря я об этом думала, совсем забыла, то мысли материальны и реализуются, несмотря на знак: будь он с положительным или отрицательным. В следующие месяцы я встретила пять новых Алексеев, с которыми должна была общаться.
Первый - мамин друг. Мужчина в возрасте около шестидесяти с черными молодыми глазами и совершенно седой шевелюрой. Он был ее роста и лишь немного крупнее, но держал себя с удивительной уверенностью. Глядя на него, не скажешь, что перед тобой сварщик шестого разряда, который дни напролет загружен нелегкой работой в частной компании и, вне зависимости от времени года и погодных условий, постоянно находится на объектах.
Второй – его внук. Двухлетний сорванец так похожий на своего дедушку. И такой же энергичный и подвижный. Пробыв в его компании всего лишь час, я поняла, что значит выражение – квартира небезопасное место.
Третий – парень, познакомившийся со мной в поезде на пути Днепропетровск-Киев. Общение прошло гладко и частично весело. Обменялись контактами и пообещали писать на электронный почтовый адрес друг другу. В нем не было ничего особенного: светленький, полненький, голубоглазый, совсем как тот…, к тому же живет далеко - киевлянин. А отношения на расстоянии я больше не верю, не ценю и в грош не ставлю. Достаточно. И все же переписку мы с ним вели и я тренировалась не вздрагивать от писем с пометкой «от Лешки».
Четвертый во Львовском бассейне – инструктор по прыжкам. Среднего возраста, среднего телосложения, смуглый и подкаченный брюнет. Женат, двое детей. Требовал, чтобы обращались только по имени и только Леша или в крайнем Леха. А я хотела научиться прыжкам, пришлось дрессировать не только этот навык. К концу февраля оно удавалось мне почти с легкостью.
А пятый оказался мне знаком, вот только я его опять не узнала.
В начале первого весеннего месяца глава семьи краснощек и его супруга во Львов не вернулись. Богдан Петрович решил задержаться в Европе еще на одну неделю, да так странно, что 8, 9 и 10 марта в нее тоже вошло. Они с Раисой решили навестить всех его друзей, выехавших когда-то из родной страны и не пожелавших вернуться.
И младший, поймав меня на кухне, с плутовской улыбкой предложил опять смотаться к маме в Днепропетровск. Не иначе, задумал Юле устроить продолжительный романтический уикенд на своей территории.
Об этом я могла бы спросить и прямо, но решила повредничать:
- Не могу. Мы завтра собираемся с ребятами из группы.
- Опять пить будешь? – прищурился он.
- Не думаю.
- Я бы не советовал с ними даже рассиживаться за одним столом. – Поймав мой взгляд, тут же выпростал руки вперед. - Решать, конечно, тебе. Но, может быть, побережешься?
- А, может быть, пойду и получу хороший опыт? – возразила я.
- Где ты получишь хороший опыт? В пьяной компании! – ухмыльнулся Сережа, - я уже представляю себе этот опыт… на столе с задранной юбкой, пускаемая по кругу.
- Фу!
- А ты думала, они на пьяную голову будут скромничать?
- Кошмар, как ты можешь такое говорить?!
- Основываясь на опыте студенческих пьяных компаний. – Без тени иронии заявил он и подмигнул. – А хочешь ласки, обратись ко мне. Я всегда готов…
На мгновение представила себе реакцию Юли и тихо рассмеялась: - Ты готов лишится ценного органа?
Моя усмешка вызвала его улыбку.
- У меня все органы ценные.
- И я о том же. Если она не доберется до одного определенного органа, то отрубит первый подвернувшийся. – Я допила кофе и встала, чтобы помыть чашку.
- Буду надеяться не голову. – Уверенно заявил он и, раскинув руки, шагнул ко мне. Слишком быстро, слишком знакомо и слишком неожиданно. Его движение я заметила краем глаз, но паника не заставила себя ждать.
- Се-сереж, я пошутила!
- Я понял… - и делает еще шаг.
- Стой, где стоишь! – мой вопль огласил кухню.
- Зачем? – одной рукой он взял сахар с барной стойки, второй – банку кофе с рабочей поверхности и подошел к электрочайнику, стоящему рядом со мной. – Я хочу кофе себе сделать.
Прикусив губу, отвернулась от него, отложила чашку, у которой только что с перепуга отломила ручку, и подставила дрожащие руки под холодную воду. Мы молчали, пока он варил свой любимый напиток, а я старалась не заплакать.