Конак выиграл; Сарразен нагрел руки; у принца появилась своя труппа, у Маркизы — возможно, новый любовник, а у Мольера — новый стимул: «Великий принц меня сегодня призывает из жажды зрелищ».
Итак, Мольер обосновался в Пезена и наблюдает за жизнью двора. Он может любоваться из первого ряда нравами знатнейших семейств королевства. Красота здешних мест, замка и поселка, мягкий климат, ароматы тимьяна, жасмина, цветов, мягкие тени по вечерам, когда пронзительно и без устали стрекочут цикады, побуждали жить на всю катушку. Прекрасные моменты единения с природой и пробуждения чувств.
В самом деле: зарождающееся влечение таит в себе неизъяснимое очарование, и вся прелесть любви — в переменах[51].
Конти, женатый на Мартиноцци, но любовник Кальвимон, которая еще и любовница Д’Анжервиля; Конти, приходящий в возбуждение от Маркизы, которая замужем за Вертело, но пользуется благосклонностью Мольера, который отдыхает с любимой им Мадленой… Плоть не грешна, когда ею делятся, а если и грешна — не судите, и не судимы будете.
Мольеру есть чем насладиться: галантные и жеманные гонятся за шелковой чувственностью и атласным лукавством, и смешон тот рогоносец, кто на это пожалуется: «Я знаю, плоть слаба — предвижу шум и спор, но не хочу носить я из рогов убор»[53]. Нечего было жениться, вот и всё!
Очарованный театром, потому что тот служит его власти, проникшись симпатией к этому твердому, элегантному человеку, который никогда не фамильярничает и не выходит за рамки приличий, принц проводил с Мольером часы напролет, читая пьесы, обсуждая мизансцены и персонажей — «Все материальные вопросы решите с моим секретарем».
Сарразен, высокий и миловидный, казалось, забрал в свои руки всю власть. Его представили Конти в доме коадъютора кардинала де Реца благодаря Жилю Менажу.
Сын адвоката из Анде, сам адвокат, Менаж лелеял музу (выражаясь языком «драгоценных»[54], увлекавшихся литературой). У него был злой язык, который он не умел сдерживать. Владея итальянским, латынью, греческим и древнееврейским, он вначале стал священником и девять лет служил кардиналу де Рецу. После Фронды ему пришлось остепениться и работать на Никола Фуке, сюринтенданта финансов. Он был одним из тех сверхобразованных людей, вечных скептиков, которые всегда найдут что сказать, которые критикуют всё подряд с легкостью и безапелляционностью, какую дает им ум, не приемлют новшеств и фантазий из-за того, что слишком почитают правильное. При любом дворе есть свой Жиль Менаж, которого уважают за эрудицию и который, в глазах художника, каким был Мольер, немногого стоит, разве что может сильно навредить. «Он был из тех, кто ради красного словца не пожалеет и отца», — писал Тальман де Рео.
Сарразен попал под влияние Менажа, но и сам был не промах. «Он был пройдохой и корыстолюбцем сверх всякой меры», — напишет позднее аббат де Конак. Принц не позабыл, что обязан своему секретарю браком с племянницей Мазарини Анной Марией Мартиноцци, благодаря чему после Парижской войны, когда войска фрондеров дошли до Бастилии, заключения в Венсенском замке, а затем в Гавре он смог вернуться ко двору. Он же свел принца с его любовницей госпожой де Кальвимон.
Принц любит театр и представления как зритель и как актер: играет же в труппе еще один хромой — Жозеф Бежар. Два выпускника Клермонского коллежа вспоминают о чудесных спектаклях, в которых вместе участвовали ученики и преподаватели. Как ждали праздников, какими веселыми они были! Нельзя ли возродить их здесь, в Пезена? Тем более что они имели педагогическую и социальную направленность, позволяя примерить на себя другой образ, прожить хоть день, но иначе, в роль облачались, точно в другое платье. И тогда можно было влюбиться в мальчика, обращаться к аббату на «ты», побить принца, одетого слугой. Всё это было очень полезно для школьной общины. Всё это будет приятно и благотворно для двора замка Гранж. Мольер сочинил «Балет противоречий» — странное название, чтобы заставить танцевать противоположности:
54
В некоторых салонах и «прециозных» кружках дамы обращались друг к другу «моя драгоценная» и использовали особый, выспренний язык. «Драгоценной» была Роксана, возлюбленная Сирано де Бержерака из одноименной пьесы Э. Ростана. Мольер высмеял их в пьесе «Смешные жеманницы».