Девушка бросила на него быстрый взгляд.
— Благодарю. Мне лучше. И я хочу умыться.
С этими словами она подошла к ручью и присела возле него на корточки.
Рональд с интересом наблюдал за тем, как юная королева моет лицо и шею. Пьет воду из ручья, зачерпывая ее руками.
— Вы зря ждете от меня благодарности, — вдруг раздался в вечернем воздухе ее звонкий голос.
Рональд вздрогнул, вырванный из своих мыслей. И тут же разозлился на себя за это.
— Отчего же, — ядовито сказал он, — Я все-таки спас вам жизнь.
— При этом вы абсолютно забыли спросить мое желание, — ответила Майя, и в голосе ее появилась злость, ранее не показываемая никому и не при каких обстоятельствах.
С этими словами девушка выпрямилась во весь рост и бросила на Рональда взгляд, от которого внутри мага что-то странно щелкнуло. В глазах королевы читались боль, тоска, злость и одиночество. Похоже, Рональд и маленькая Майя имели много больше общего, чем казалось на первый взгляд. Но колдун быстро отогнал это наваждение и, ухмыльнувшись, сказал:
— Обещаю, ваше величество, что более не позволю себе такой вольности.
Однако Майя мало слушала его. Взгляд ее потух и, отвернувшись, она зашагала прочь от ручья.
На следующее утро они снова двинулись в путь. Погода все еще стояла прекрасная. Авери хотел задержаться и дать Майе еще отдыху, но девушка и ее тетушка были непреклонны в своем решении идти вперед.
— Не переживайте так, — засмеялась Майя на все аргументы славного рыцаря, — Это не первый раз, когда меня хотели убить. Я в порядке.
И это было правдой.
Майя родилась в небогатой семье, и от рождения даже не имела титула. Ее мать-Мэри Тропен, в отличие от сестры, не любила двор и совсем не интересовалась его жизнью и интригами. Было время когда родители подыскали ей богатого жениха, одного из девяти лордов Флоранской земли. И он даже не был стар или уродлив. Но Мэри жених не понравился. Поэтому, собрав вещи, любимая младшая дочь герцога Тропен сбежала из дома. Когда же беглянку смогли найти, она была вот уже восемь месяцев как на сносях. Избавляться от плода было поздно. Позор семье был обеспечен. Поэтому герцог отрекся от дочери, лишив ее наследства, и более родители не видели и не слышали о нерадивой Мэри.
Впрочем, это мало расстраивало блудную дочь. Они с мужем вели хозяйство, растили ребенка и жизнь их, простую и без прикрас, вполне можно было назвать счастливой.
В детстве Майя не отличалась робостью или кротким нравом. В большей мере предоставленная самой себе, она проводила время в проказах с ребятишками из соседних дворов или же наблюдая за животными с крестьянских ферм. Ей нравились котята, щенки, новорожденные телята и даже хрюшки. А зверям нравилась Майя. Каким-то дивным образом она могла приласкать почти любого. А однажды, когда она с другими ребятами по озорству залезла в амбар к старому Хукку, и злой старик выпустил на них своего огромного бульдога, Майя смогла не только остановить собаку, но и почесать ей за ушком.
Конечно, любого другого ребенка за подобное поведение обвинили бы в ведьмовстве, но отец Майи пользовался в их деревне слишком большим уважением, и жизнь девочки текла спокойно. По крайней мере до той поры пока ей не исполнилось девять лет.
И теперь, по прошествии стольких лет, Майя помнила тот день до мельчайших подробностей. Утром она помогла матери со скотом и по огороду. Навестила отца в его "кабинете", где он, деревенский врач, принимал больных. А ближе к вечеру пошла играть с друзьями. Был теплый летний день. И местные ребятишки играли в чехарду.
Когда Майя возвращалась домой, уже смеркалось. Вспоминая этот вечер через призму лет, Майя думала, что легко могла бы заметить неладное. Двери курятника были открыты, а в кабинете отца до сих пор горел свет. А ведь обычно к этому времени все деревенские сидели по домам и пациентов уже не было.
Но Майя лишь посмеялась над рассеянностью мамы. Закрыла курятник и направилась к дому, решив, что к отцу завели какой-нибудь экстренный несчастный случай. Но в доме было тихо. Ни криков. Ни возни. В большом очаге горел огонь. Однако на стол отчего-то еще не было накрыто. Хотя обычно в это время вся семья ужинала. На полу валялась погремушка младшего братца. Только от чего ребенок сам не звенит ей, встречая сестру?
Что-то внутри Майи напряглось, затрепетало. Но, словно под гипнозом, она продолжила осмотр дома.
Двери в кабинет отца были раскрыты. Только и там внутри никого не было. Лишь раскиданные повсюду бумаги, да книги, сброшенные со стеллажей.
Майе стало по-настоящему страшно. Машинально она взялась за ручку двери и обнаружила, что та вся измазана в чем-то липком. Поднеся руку к лицу, Майя увидела кровь.