Отъезд принцессы из столицы, сколь сильно не обставлялся он как "тайна", был в миг известен всему королевскому двору. Конечно, Валери рассчитывала на это и ее с племянницей утренний "побег" был обусловлен скорее не желанием уезжать из города под звон труб глашатаев и любопытные взгляды зевак, чем попыткой скрыть свой отъезд от двора короля. И потому двор судачил, живо обсуждая поступок будущей королевы.
— Она так часто молится, что вокруг должна сидеть уже сотня ребятишек, коли дурочка считает, что детей дает молитва!
— Обитель Вальтера за пустошью Крига! Ее высочество либо сумасшедшая, либо решила избавить нас от ее присутствия навсегда!
— Но с ней едет герцогиня… Старая карга наверняка что-то задумала…
На этом шепот и сплетни умолкали. Все при дворе прекрасно знали, что у стен есть уши. И, если смеяться над будущей королевой было даже поощрительно, то тех, кто шептал о Валери Тропен обычно находили мертвыми.
Однако был во всем замке человек, которого отъезд будущей королевы волновал не из праздного любопытства.
Фрей, златовласый принц, стоял у окна своей комнаты и наблюдал, как играет рассвет на медных крышах домов Лотинберма. Конечно, он не мог видеть процессии, выдвинувшейся из города по направлению к пустоши Крига. Но принцу казалось, что все же он их видит. Вереницу лошадей, проходящих по улочкам города. Вот герцогиня Тропен. Безупречно спокойная и холодная. С надменной улыбкой на лице. Вокруг нее десяток глупцов, решивших что они смогут пройти по пустоши и деньги будут достаточной наградой за испытания, которые та им готовит. Майя же, Фрей это точно знал, будет чуть отставать от тетушки. Ее спина при посадке на лошади будет изумительно прямой. Все чувства-навострены до предела.
Где-то на клеточном уровне Фрей чувствовал это напряжение его жены. Ощущал ее страх и вожделение скорей покинуть город. И ему ужасно хотелось подкрасться сзади и прошептать ей на ухо: "Бу!!!".
От мысли Фрей невольно улыбнулся. Увы, он не мог этого сделать. И Майя вздохнет легче, выехав за пределы столицы. А зря…
Всего через год Фрейю должно будет исполниться двадцать пять лет. Возраст, когда отец-монарх обязан будет сложить свои полномочия и передать борозды правления сыну. Так уж повелось, что еще Беатриксом Первым был издан указ, по которому ни один монарх не имел права на царство дольше, чем четверть века. Сам Беатрикс, юность проведший среди монахов-отшельников, и получивший корону самым неожиданным образом: когда его отец и старшие братья буквально перебили друг друга в борьбе за власть, был прозван в народе "Солнечным королем". За его благие дела и миролюбивое правление. Он же писал в своих трактатах, что власть развращает человека. И, как вода точит камень, так правление истачивает душу до червя. От того каждому королю был отмерен срок, после которого он обязан был передать корону наследнику. От того у Фрейя к двадцати пяти годам уже должен иметься сын(чего не было пока даже на горизонте). И примерно через одиннадцать месяцев, в день своего рождения, Фрей должен был получить корону из рук своего отца.
Только вот когда есть закон, то есть и способы его обойти. И златовласый принц как никто другой знал, что отдавать корону его папочка не намерен.
Роди сейчас Майя ребенка, и Фрей будет отброшен за ненадобностью. Пока тело златовласого принца будет гнить в могиле, юный наследник сядет на трон вместо деда. Конечно же под мудрым руководством регента…
Такого Фрей допустить не мог.
Простой, как все хитроумное, план госпожи герцогини так же был ему хорошо понятен.
Фрей знал Валери уже давно. Было время она даже держала его на руках и тайком дарила леденцы, запрещенные королевой-матерью. Теперь, когда детское очарование(а вместе с ним и простодушие) покинули принца, он видел, что за змея вилась вокруг его колыбели. Герцогиня была холодной, беспринципной женщиной. Готовой на все ради своих целей и выгод. Но сейчас в ее руках была важная фигура. Майя. И она двигала ею так, как ей было нужно.
Что ж… Фрей не любил проигрывать. И не хотел проигрывать. Хотя бы потому, что на кону игры была его жизнь.
Глава 8
Первый день пути выдался чудесный. На дворе стояло лето. И если в столице, почти лишенной деревьев за исключением парка у подножия королевского замка, этого было не заметно, то на отдалении от мрачного города жизнь брала свое. Трава в поле колыхалась словно зелёное море. Где-то за ним, темной каймой красовался лес. Аромат трав и цветов заполнял легкие.