Со скрежетом поезд остановился, и Онгент крякнул, с усилием удерживаясь на ногах.
– Идем.
Со станции Пилигримов они двинулись по извилистой улице, опоясывающей университет. Пахло деньгами – по косвенным признакам: здесь мостовую поливали водой и дома недавно качественно ремонтировали. Онгент вразвалочку шел впереди – теперь, в знакомых краях, пошустрее. Завернул за угол, на улицу Желаний. Перед ними стоял одноэтажный жилой дом. Конечно, маловат по стандартам богатеньких – тех, кто ходит на лекции в университет, – зато хоромы, которые Кари делила со Шпатом, уместились бы на десятой части этого дома, и то столько места досталось ей лишь потому, что никто не отваживался поселиться рядом с заразным каменным человеком.
Чем сейчас занят Шпат в своей затопленной тюремной камере? Жив или мертв Крыс? В собственную удачу не верилось. Попахивало скорее злым умыслом.
Онгент постучал в дверь. Кари услышала быстрые шаги. Лязгнули две убранные задвижки, хрустнул колдовской оберег, дверь отворилась и выглянула девушка. Ее кругловатое лицо было Кари знакомо, но чтобы сопоставить его, потребовалось время.
– Кариллон?
– Не называй это имя, – предостерег Онгент, подталкивая Кари в дом. – Помни, Эладора, никто не должен узнать, что она твоя родственница.
Глава 4
Крыс в туннеле.
Упыри видят в темноте, видят все цвета за пределами черного. Широкий разброс теней, неуловимые оттенки пустого туннеля и зияющей, ослепительной тьмы нижних глубинных полостей. Внизу больше Гвердона, чем сверху: в подвалах и коридорах, темницах и канализационных стоках, в забытом, погребенном городском прошлом, и всех его невидимых кишках и жилах, и еще глубже, глубже, чем могут вообразить его обитатели. Надземный народ – просто насекомые, копошащиеся на его коже.
Он засиделся в темноте, ему тут нельзя оставаться. Нужно назад, на поверхность. Он голоден, а из туннелей пахнет мертвечиной. Он должен подняться на свет, отдать монету за хлеб с мясом на рынке, а то и наловить своих тезок и заглатывать их целиком, живых и вырывающихся. Упыри по природе своей трупоеды. Крысу хочется мертвечины.
Но по природе упыри еще и изменчивы, а меняться он не хотел. Поэтому он отринул голод, подумал о солнце и пошел назад к двери во внешний склеп. Пришлось ее открывать, камень проскреб о камень.
Упырьим взором он рассмотрел очертания сальника. Восковая плоть источала в его зрении туманный свет, на ней болезненно мерцали подтаявшие шрамы. Он наклонился и потрогал фитиль, выдававшийся из позвоночника существа. Холодный и скользкий – но от касания с кожей пробилась искра, колкая дрожь, и рука упыря занемела, а восковая личина вздрогнула. Создание не мертво окончательно.
На пробу он попытался вонзить когти сальнику в шею – получится ли просто его расчленить? Но остывший воск теперь тверже мрамора. Он присел, облизывая пальцы, и прикинул свои возможности. Сжечь? Но при этом может вспыхнуть фитиль, и тогда чудище вернется к жизни – на краткий срок, за который успеет убить его дюжину раз.
Сальник пытался вырваться и оставил следы – пятна воска пачкали дверь на том конце коридорчика. Не дверь, а тяжеленная каменная глыба, надгробная плита, но вдруг она распахнулась влет, будто была из ивовых прутьев. Женщина посветила в темноту алхимическим фонарем, очерчивая Крыса неровным сиянием.
– Эй, ты. Стой, где стоишь, – сказала она, а потом подняла руку и проговорила фразу на языке мертвых. Произношение у нее ужасное, однако смысл поймет и Крыс, и вообще любой упырь. Мы, служители душ, взываем к вам, служителям тел. Она посланница Хранителей. – А еще, – добавила она, – я помогла тебе с этой паскудной свечкой. Поэтому с тебя причитается, так?
Крыс колебался. После провала у Башни Закона ему надо найти Шпата и Кари, доложиться Хейнрейлу и, может, даже получить деньги, но нельзя и не откликнуться на просьбу посланницы Хранителей. Он с опаской присматривался к ней.
– Что тебе нужно от упырей?
– Церковное дело. Только для ушных отверстий тутошних древних ужасов.
– Найди другого проводника. Я занят.
– Хрен тебе я всю ночь буду задницу студить на этом жальнике, – сказала она. – И не торопись наверх. Сальники весь холм облепили, тебе, поди, не стоит бежать прямо щас. – Крыс замер, гадая, насколько она осведомлена о его связях с Братством. – Мы призываем, и мы приказываем, – добавила она речью мертвых. – Короче, слушайся старших и показывай мне дорогу вниз.
Хейнрейл всего лишь человек. На свете есть существа и похуже. Упыри накажут Крыса, если он разозлит их союзников из церкви Хранителей.