Вы, упражнятели тела, не забывающие каждое утро поупражнять руки и ноги свои, голову и выю свою, воистину ли вы мыслящие существа, вы, самураи? Воистину ли вы мыслящие существа, если считаете, что вера ваша в Бога станет и останется ясновидящей без упражнения?
Все звёздное Небо, пред очами которого ещё опыт отцов ваших, — свидетель мне, что вера ваша ослепнет, если и вообще когда-либо прозреет. И взамен утраченного богатства останется одно лишь название лицемерное.
Подержите глаза свои завязанными всего три дня, и увидите тогда, как оскорбляет их свет солнечный. Прервите связь свою с Богом всего на три часа, и вы ощутите, что вам больно смотреть на свет Его.
Спрашиваете меня, сколько длится молитва моя? Поймёте ли, когда скажу вам: длиннее она дней моих? Ибо молитвой своей должен упражнять я и вашу веру, и открывать ей глаза, и являть ей видение и Виденного. Воистину, молитвой своей наполняю я и свои, и ваши дни.
Непрестанно окаждаю молитвой веру свою, дабы не ослепили её запахи земные.
Непрестанно призываю все круги небесные поддержать меня в молитве моей вечною своею молитвенностью, дабы и мне сподобиться зрети ту Славу и Красоту, что целиком открылась зрению их.
О спутники мои, как величественно видение веры! Клянусь вам, если бы вы ведали это, молитва ваша не знала бы ни отдыха, ни края.
Гл. 41.
Постом радую надежду мою на Тебя, Грядущий Господи мой.
Пост ускоряет приготовление моё к пришествию Твоему, единственному ожиданию дней и ночей моих.
Пост утончает тело моё, дабы то, что осталось, легче было осветить духом.
В ожидании Тебя не желаю питаться кровью и отнимать у кого-либо жизнь. Дабы радость ожидания моего ощутили и животные.
Но, воистину, воздержание от еды не спасёт меня. Питайся я даже песком озёрным, — Ты не придёшь ко мне, если пост не проникнет глубоко в душу мою.
Чрез молитву мою узнал я, что телесный пост — скорее символ поста истинного, весьма полезный для начинающего в уповании на Тя, но и весьма тягостный для того, кто только на нем и остановится.
Посему внёс я пост и в душу мою, чтобы очистить её от многих дерзких женихов, и, словно невесту, приготовить её для Тебя.
И внёс я пост в ум мой, чтобы изгнать из него мечтания о мiрских вещах и разрушить все воздушные замки, выстроенные из этих мечтаний.
Чтобы ум мой был свободен от мiра и готов приять Мудрость Твою.
И внёс я пост в сердце моё, дабы умертвил он все страсти и пристрастия мiрские.
Чтобы небесный мир несказанно владел сердцем моим, когда найдёт кипучий Дух Твой.
И наложил я пост на язык свой, дабы отвык он от разговоров никчёмных и говорил с воздержанием только те слова, что прокладывают дорогу пришествию Твоему.
И поставил я пост на заботы свои, чтобы сдул он их все пред лицем своим, как ветер, разгоняющий туман. Чтобы не висели они густым туманом меж Тобою и мной, и не возвращали бы взгляды мои к мiру.
И пост внёс в душу мою смирение пред тварным и нетварным мiром и кротость пред людьми и тварями. И влил в меня храбрость, о которой не ведал я, пока вооружён был всем оружием мiрским.
Что́ было упование моё без поста, как не одна лишь притча, шедшая из уст в уста, пока не достигла и моих уст?
Ложный пост сопровождает ложную надежду, отсутствие же всякого поста сопровождает безнадёжность.
Но как колесо тянется за колесом, так истинный пост идет за истинным упованием.
Помози ми радостно поститься и радостно уповать, Наирадостнейший Праздниче мой, приближающийся ко мне с улыбкой солнечной.
Гл. 42.
Любовь моя бдит и от бдения не устаёт. Тот, Кого люблю и Кого жду я, идёт ко мне, окружённый свитою небесной. Как же спать мне, и как бдение может утомлять меня?
Бодрствую над притчами людей и над притчами тварей, — не пойму ли какое-нибудь тайное послание Любви моей. Ничьи притчи не занимают меня ради притчей или ради сказателей, — но ради Тебя Единого.
Как человек, потерявший голос и пошедший прислушиваться ко всем голосам в надежде узнать свой. И всюду находящий какую-то ноту, схожую со своим голосом, но нигде — полноту голоса своего.
Как человек, разбивший стеклянное зеркало и пошедший отразить лицо своё в лицах людей, и лицах животных, и лицах вещей. И всюду находящий некую черту, схожую со своим лицом, но нигде — полноту лица своего.
Так и я бодрствую над бесчисленными голосами всей вселенной, пытаясь узнать голос любви своей. И бодрствую над бесчисленными ликами во вселенной, от лика белой гальки на озере до лика колесницы солнечной, пытаясь узнать лик Любви своей. И никто не обманывает меня — каждый рассказывает о Тебе то немногое, что знает и умеет рассказать.