Обязательно сообщите
Насреддин пошел навестить больного. Когда он выходил, то увидел родственников приятеля, который скончался совсем недавно. Насреддин сказал им:
— В прошлый раз вы не сообщили мне о смерти приятеля. На этот раз сообщите обязательно.
Болезнь отца
Насреддин пришел навестить больного, у которого болела поясница, и сказал:
— Мой отец болел тем же и скончался от этой болезни. Вам не следует медлить с завещанием.
Больной позвал сына и наказал:
— Гони этого болвана взашей!
Соболезнование
Заболел богатый старик. Насреддин пришел навестить его. Когда он уходил, то выразил соболезнование семье больного, а родные говорят:
— Ведь он еще не умер.
— Я помолюсь, чтобы он обрел вечный покой. К тому же я стар и после смерти не смогу еще раз прийти к вам, чтобы выразить соболезнование. Лучше уж сразу.
Неуместные увещевания
У одного человека сильно заболела нога, пришлось ее отрезать. Насреддин пришел навестить его и спросил:
— Тебе отрезали ногу?
— Да, — отвечал больной.
— Хорошо поступили. А что, очень болела?
— Да.
— Не печалься, — стал утешать Насреддин. — Если бы ты знал, какие блага ждут на том свете терпеливых страдальцев, то ты дал бы отрезать себе вторую ногу и даже руки.
Больной от этих глупостей Насреддина пришел в ярость и закричал:
— Глупец! Зачем ты сам не следуешь этим рецептам, а прописываешь другим?
Доказательство глупости
У Насреддина выросла огромная борода. И вот однажды он прочитал в книге, что большая борода и маленькая голова — признаки глупости. Он посмотрел в зеркало и сказал себе:
— Наверное, я — глупец.
Он решил во что бы то ни стало избавиться от такого недостатка как можно скорее, схватил рукой бороду и поднес к свече, чтобы спалить наполовину. Но борода загорелась вся разом, и он обжег себе лицо. Он долго лечился дома, а после выздоровления написал на полях той книги:
«Проверено на практике, подтвердилось».
Искренность Насреддина
Насреддин услышал, что умер раб богатого горожанина, и отправился выразить соболезнование. В пути он узнал, что умер сам богач, и вернулся назад.
— Почему ты вернулся с полпути? — спрашивают Насреддина, а он отвечает:
— Ведь я шел, чтобы выслужиться перед богачом. А перед кем мне теперь выслуживаться?
Зловонный клад
Насреддин закопал в развалинах кувшин с монетами. Когда ему удавалось раздобыть монету, он тут же бросал ее в кувшин и каждый раз пересчитывал их. Напротив развалин была лавка москательщика. Тот сообразил, что Насреддин не зря повадился ходить в развалины, пошел туда и обнаружил клад Насреддина. Москательщик выгреб все монеты, оказалось, что там сорок один динар.
На другой день Насреддин пришел к своему кладу, не нашел денег и догадался, что это дело рук москательщика. Он пошел прямо к москательщику, но не застал его. Насреддин подождал, а когда москательщик пришел сказал ему:
— Прошу тебя, возьми перо и подведи итог моему счету.
— Говори, — сказал москательщик, и Насреддин начал:
— Пиши: тридцать шесть динаров, прибавь к ним семьдесят два, всего будет сто восемь. Если к ним прибавить еще сорок один динар, то будет всего сто сорок девять. До ста пятидесяти не хватает одного динара. Спасибо.
С этими словами Насреддин попрощался. А москательщик решил, что Насреддин хочет добавить деньги из другого места к тем сорока одному динару, поспешно отнес назад взятые им деньги.
На другой день Насреддин вошел в развалины, пробыл там некоторое время и вышел. Москательщик тут же побежал к тайнику, но на месте динаров были только нечистоты… Когда москательщик выходил из развалин, Насреддин подошел к нему и сказал:
— Понюхай свои руки, они чем-то пахнут.
Жадность
Насреддин пришел в гости к одному щедрому богачу. Тот захотел сделать приятное для Насреддина и спрашивает:
— Чего бы ты от меня хотел?
— Дай мне сто двадцать тысяч динаров по числу пророков, — попросил Насреддин.
— Согласен, — отвечал богач, — ты называй имя пророка, а я буду платить динар за каждое имя.
И Насреддин начал перечислять пророков, начиная от Адама, но больше двадцати пяти назвать не смог. Богач дал за них двадцать пять динаров. Как ни пытался Насреддин вспомнить другие имена пророков, ничего у него не вышло, и тогда он сказал: