Джорджия Бинг Молли Мун, Микки Минус и машина для чтения мыслей
Посвящается Скай — нашему чудесному младенцу
Стояло чудесное теплое утро. В васильковом небе жарко пламенело белое солнце. А на вершине горы, в саду, обнесенном стенами, сидели в раскладных креслах двое детей. Одиннадцатилетний мальчик держал над собой большой зеленый зонтик, прикрываясь от солнца и одновременно отгораживаясь от шестилетней девочки-китаянки, сидевшей рядом. Ей были видны только легкие белые брюки мальчика да бирюзовые замшевые шлепанцы.
На маленькой девочке было серебристое платье с такими же блестящими босоножками, волосы зачесаны наверх и собраны в пучок, напоминавший сосновую шишку. Щеки у нее были нарумянены, на запястьях позвякивали тяжелые золотые браслеты. Губки ее крохотного ротика были сурово поджаты, карие миндалевидные глаза строго поблескивали.
Перед ними за столом на лужайке сидели двое мужчин, одетые в красные цирковые костюмы с помпонами. На столе стояли две закрытые крышками плексигласовые коробки, полные оранжевых сороконожек. Сороконожки корчились и извивались.
— Твоя очередь, — заявила девочка, потягивая розовый коктейль.
— Хорошо. Я спрошу твою пешку вот о чем, — отозвался из-за зонтика мальчик. — Почему были прекращены эксперименты по выведению мух величиной с собаку?
Наступило молчание, человек с помпонами, сидевший перед девочкой, задумался. Потом ответил ровным голосом:
— Потому что вместо этого все силы были сосредоточены на выведении очень крупных овощей.
— НЕВЕРНО! — закричала девочка и плеснула в него коктейлем из своего бокала. — БОЛВАН! Ты вчера просидел в машине десять часов! Мог бы и выучиться чему-нибудь! Так тебе и надо! Ешь сороконожку!
Человек покорно поднял крышку с коробки и осторожно, двумя пальцами взял одну сороконожку. Потом, не осмелившись даже возразить, положил ее глубоко на язык, закрыл рот и стал жевать. Маленькая сороконожка сделала попытку к бегству. Заметив между зубами проблеск света, она рванулась навстречу свободе. Но человек почувствовал ее у себя на губе и отправил обратно в рот. Потом, поморщившись, раздавил ее зубами и проглотил,
— Что, невкусно, да? — поддразнила его девочка. — Горькая? А нечего было меня подводить! Из-за тебя я проигрываю четыре очка!
— Давай прекратим, — подал голос мальчик из-за зонтика. По-моему, твоего игрока скоро стошнит. Это уже четвертая сороконожка.
— Так ему и надо! — мстительно заявила девочка. — И вообще, Микки, не говори глупостей — это всего лишь игра.
Глава первая
Стоял холодный февральский вечер, на небе клубились грозовые тучи. Они серой пеленой окутывали луну, и ночное небо казалось еще темнее. А высоко-высоко, больше чем в километре над полями, набирали силу жестокие ураганные ветра. Миллиарды дождевых капель пропитывали облака, готовясь выпасть на землю.
Внизу, под облаками, набирающий силу ветер раскачивал деревья и свистел среди ветвей. А в большом особняке под названием Брайерсвилль-Парк на верхнем этаже мигнул свет.
Молли Мун со своим лучшим другом Рокки сидела перед телевизором на персидском ковре, облокотившись на красную диванную подушку. Им было тепло и уютно, и они не обращали внимания на ветер, сотрясавший оконные створки. Порывы, проникавшие сквозь трубу, колыхали языки пламени над дровами в камине, но ребят это не заботило, потому что им было очень хорошо. На коленях они держали картонные коробки с остатками еды из китайского ресторана, а перед ними светился экран телевизора.
— Бальные танцы, — сообщил Рокки, нажимая кнопки на пульте. — Передача по истории, по садоводству… может, оставим его? — На очередном канале перед ними возник человек в костюме фокусника. Он вел представление.
— После перерыва, — объявил фокусник, — я потрясу вас до глубины души! Вы увидите сеанс чтения мыслей! И кто-то из зрителей станет моей… гм… жертвой! — Публика в студии засмеялась. Фокусник подмигнул в камеру — До скорой встречи! — И началась реклама.
— Мне нравится, — сказала Молли, потянулась к черному мопсику, который лежал, подрагивая, у ее ног, и почесала ему за бархатистым ушком. — Петулька, хочешь пельменей? Ну, ну, не дрожи, не бойся, это всего лишь буря. А нам тут тепло и хорошо. — Тут в окно ударил особенно свирепый порыв. Петулька юркнула к Молли под ноги и выглянула только через пару секунд, когда окно перестало звенеть. На экране стройный породистый Лабрадор в черном сюртуке и галстуке-бабочке аккуратно уплетал свой ужин. Петулька ничего не понимала в рекламе. Ей было невдомек, что этот пес в телевизоре был нужен для того, чтобы убедить владельцев собак покупать для своих питомцев новый корм. Ей казалось, что Лабрадор просто дурачится, и это получалось смешно.