Блэк доложил об этом без единой улыбки, но как только он закончил, что-то зашипело, и от стен стал стелиться дурно пахнущий сероводородом дымок. Иначе говоря, тухлыми яйцами.
— На выход, Пожиратели! — заорал Фенрир Сивый, чье обоняние было чрезвычайно чувствительным к резким запахам.
Я с Томом вышли почти последними и не торопились, так как сразу наколдовали головной пузырь, защищавший от едких запахов. Не шибко умные рвались на выход и слали друг другу в спины жалящие проклятия, чтобы пошевеливались. Рядом с нами тоже в пузырях вокруг голов шла наша сладкая парочка. Как только оказались на воздухе, Блэк расхохотался, и даже Северус — гад! — ухмылялся.
— У тебя всегда так весело? — отсмеявшись, спросила я.
— Всегда, если я не отправляю Блэка в какую-нибудь дыру, — недовольно ответил Волдеморт.
— Я слежу за тем, чтобы уровень пафоса в помещении не зашкаливал, — добавил Сириус.
— Каким же образом? — заинтересовалась я.
— Индикатор пафоса — Северус, — улыбнулся Сириус. — Как только я вижу, что взгляд Снейпа стекленеет, я сразу же задействую шутку, чтобы вернуть в реальность.
— Скажите лучше, как Блэк прошёл мимо вредноскопов, — заметила я.
— Эту тайну я унесу в могилу, — скромно ответил Блэк.
На этой оптимистической ноте закончилось моё представление Пожирателям. Вернулись с Томом в хорошем настроении, и только дома он признался, что Блэк его отчаянно развлекает. Даже Беллатрикс не годится в подмётки кузену, так как сама обожает витиеватый стиль Повелителя.
После позднего ужина дети разошлись по комнатам. Билл отсутствовал, так как его наняли Нотты разобраться со скопившимся хламом в подвалах, чрезвычайно опасным для магического фона. Я беспокоилась, и ждала от него письма. Но получила только одну записку от Фреда и Джорджа.
«Фред — Слизерин, Джордж — Райвенкло. Мама, спаси нас!» — в отчаянии писали они.
Я показала записку мужу.
— Я не сомневался, — сказал Том. — Уверен, что Гарри и Рон окажутся в Слизерине, а Джинни — на Хаффлпафе.
— Джинни — очень храбрая девочка и обязательно будет гриффиндоркой.
— Пари?
— Вот ещё, никаких пари я заключать не собираюсь.
========== Глава 23. Семья feat. Тёмный лорд Волдеморт ==========
Гарри, Рон и Джинни не знали никакого Тёмного лорда. Скрывавшийся под этим титулом тип был сонным по утрам, днём дотошным, чтобы в головы детей вбивать часть знаний, вечером во время общения весёлым и приставучим. По выходным Том утаскивал мальчишек по всей Британии, и они изучали зверей, магов, достопримечательности и местные обычаи. Джинни обычно ныла, домогаясь своей части веселья и, несмотря на младший на год возраст, участвовала в проделках наравне с остальными.
Были своеобразные традиции у мальчишек. Каждый день они с переменным успехом соревновались за звание лучшего шахматиста. В субботу они устраивали перемирие, объединяя усилия в борьбе с Томом. Джинни всегда болела за отчима, и Том относился к ней весьма благосклонно.
Выдумывать игры Том не хотел, зато поддерживал любые сумасбродные идеи мальчишек. В результате в одном аквариуме сидела жаба и высиживала куриные яйца (Рон), во втором обитали ужи, с которыми разговаривал Гарри, в третьем Джинни держала черепаху. В комнате Рона потолок был разрисован в виде паутины, у Гарри стены и потолок изображали летнее небо, а у Джинни по вечерам светили звёзды. Мебель была однотипной, но характеры каждого человечка придавали комнатам свой неповторимый облик.
В библиотеку Том тащил книги без разбора и заставлял троицу читать. К счастью, Рон не ленился и книги любил, Гарри предпочитал спорт, и книгой нужно было заинтересовать, Джинни читала несколько книг одновременно. Вкус последней Том воспитывал сам, прививая изящные манеры с детства. В результате усилий, затраченных Томом, оказалось, что для младших детей он стал неплохим отцом. Старшие, Билл и Чарли, относились к нему с долей уважения и опаской. Лишь Перси, вступивший в период подросткового бунта, готов был противостоять Тому. К счастью, он осознавал последствия и понимал, что бунт будет подавлен в зародыше, но перечить от этого не перестал.
Между тем, приближалось Рождество, когда все дети собирались дома. Даже Билл, месяц пропадающий в поместье Ноттов, чтобы очистить подвалы от магических ловушек, явился в Сочельник домой. Чарли, Перси и близнецы прибыли домой накануне.
В свою очередь, я на Рождество вымоталась, несмотря на помощь домовиков. Тётушка Мюриэль умудрилась родиться в рождественскую ночь, и требовалось хорошо приготовиться к празднику. Она вбила в голову мысль, что провести Рождество с внучатой племянницей намного лучше, чем с одними тремя подругами. В результате, дом был переполнен гостями. Хорошо, что утром все разойдутся, но пока веселье было в самом разгаре. Тётушка разговаривала с отцом, Батильда с Гризельдой играли в эротические шахматы, в которых поверженную фигуру хорошенько вытрахивали на доске. Августа общалась со всеми понемногу. Лишь Том выглядел каким-то совсем обычным человеком, то есть его хотелось пожалеть и успокоить.
— Ты будто не рад, что у нас гости, — подошла я к Тому.
Том изобразил невыразительную гримасу.
— У меня дела в замке, я же провожу время здесь, — проворчал он. И вдруг предложил: — Идём в спальню, и мне сразу станет весело.
И мы сбежали от шумного общества. Как только за нами закрылась дверь, Том впился поцелуем в губы. Будто испытывая жажду, наши языки сплелись, поглаживая друг друга. В четыре руки, практически не отрываясь друг от друга, разделись и, с плохо скрываемой нежностью ласкали и покрывали друг друга поцелуями.
Внезапно Том тихо засмеялся. Его смех выдавал хорошее расположение духа. Куда только скука и делась.
— Именно сейчас я ощущаю себя глубоко женатым человеком. Странное ощущение.
— Будто ты принадлежишь кому-то и чувствуешь себя нужным? — подхватила я.
— Именно. С одной стороны, я — Лорд Волдеморт и Повелитель. С другой, я муж и отец семерых детей.
— Восьмерых, — поправила я.
— Неважно, — отмахнулся он. — В общем, я думаю, что мои желания сбылись, и не хватает лишь одного.
— Чего же?
— Знать твои мысли, — серьёзно сказал Том. — У тебя блок, который я не могу обойти, как и не пытался. Ломать не хочу. Ты для меня полнейшая загадка.
— Поэтому не можешь меня разгадать? Зачем? Прими всё как есть. Не пытайся контролировать. Никуда я от тебя не денусь.
— Так и делаю, — прошептал Том, и следующий час он посвятил стимуляции всех эрогенных местечек на моём теле. Я плыла от удовольствия, а сам Том будто забыл о себе, доводя меня до исступления. Кажется, он пытался добиться какой-то цели, пристально глядя мне в глаза и ловя каждый стон и вздох, но получил он не чтение мыслей и чувств, а ничем не прикрытое удовлетворение. Это был катарсис. Том рыкнул и ворвался внутрь, не в силах сдержать торжествующую улыбку. Похоже, он принял какое-то решение и больше не собирался забивать свою голову глупостями. Отдаваясь страсти без остатка, Том поразил меня до глубины души. Он настолько растворился в процессе, что вокруг всколыхнулась магия. Ее можно было попробовать на вкус, настолько она была реальной. Спустя несколько минут вечности Том вздрогнул и оросил семенем мой живот. Сам он вспотел от усилий, и я с радостью провела ладонью по его влажной груди.
— Красавчик! — не удержалась я.
Это было настоящее заигрывание, и Том не рассердился. Наоборот, преисполнился важностью и вдохновением на второй раунд.
— Вот уж не думал, что у меня будет настолько своеобразная супружеская жизнь, что я буду ждать похвалу от собственной жены.
— Кто же ещё тебя похвалит, — не удержалась я.
— Что я могу для тебя сделать? — вдруг спросил Том. — Какой-нибудь подарок?