Она чмокнула Птицу в щеку и убежала на корабль.
***
После отлета сестры, дабы отогнать тревожные и гнетущие мысли, Птица вернулась в лабораторию, намереваясь еще немножко поработать. Дело, впрочем, не клеилось. Для того, чтобы процесс наконец сдвинулся с мертвой точки, ей нужны были стены Гарайи, ибо даже самые подробные фотографии и голограммы несли неизбежные искажения, а в таком сложном деле малейшая шероховатость, выпуклость или незначительная выемка могли стать тем ключом, который все безуспешно искали не один десяток, а кое-кто уже и сотню лет. Она втайне надеялась повторить попытку в компании Олега, но для этого сначала надо было разобраться с князем Ниаком и его сыном с их необузданными и необоснованными притязаниями.
Через какое-то время, когда остальные сотрудники станции уже либо разошлись отдыхать, либо общались с этнографами-разведчиками Палием и Иитиро, обычно нечастыми гостями на станции, к Птице присоединился Вадик. Он долго мялся, не зная с чего начать, рассеянно смотрел на травяной лес, выписывая тонкими пальцами невероятные кренделя, затем набрался решимости и повернулся к Птице:
— Послушай, — произнес он смущенно. — Это вы серьезно говорили об удалении параметров Арсеньева из системы и о передаче мальчика за пределами защитного поля?
— Более чем.
— Ну и скарлатина этот Глеб! Я ведь как раз хотел пообщаться с Арсеньевым по известному тебе вопросу.
— Он не является носителем традиции, — напомнила Вадику Птица.
— Но он же продолжает собирать фольклор! Ты сама об этом недавно говорила!
— Его нынешние записи сделаны с голоса или даже по памяти и могут содержать неточности.
— Да брось ты! Со своим абсолютным слухом Олежка записывал с голоса точнее, нежели иные со студийной оцифровки. Не совсем же он одичал в этих травяных лесах!
— Тебе не кажется, что это называется таскать каштаны из огня чужими руками? — строго глянула на него Птица.
— Да брось ты, — тряхнул кудрями Вадик. — Твоими же записями я пользуюсь.
— Со ссылкой, — уточнила Птица. — К тому же у меня есть диплом магистра и утвержденная тема кандидатского исследования.
— Но я же не виноват, что его тему закрыли! Какую ахинею он нес про эту свою публикацию, я бы на месте руководства его кафедры тоже не выдержал!
— Ну, не знаю, попробуй, конечно, с ним поговорить, но не думаю, что его записи тебе помогут: ни в предании, ни в фольклоре не содержится даже малейших намеков на твоего сфинкса.
— А как же сказание о вару? — не сдавался Вадик. — Тебе ли его не знать!
Птица задумалась. «Не к добру, коли встретишь вару». Этим колоритным словечком, созвучным старофранцузскому «гару», сольсуранцы называли оборотней, к которым относились с прямо-таки суеверным ужасом, ибо качествами вару могли обладать лишь духи-прародители, великие воины и могущественные колдуны. К последним, если верить молве, принадлежал князь Ниак.
Если вару не принимал обличье родового тотема, то чаще всего его видели в образе горного кота роу-су, безжалостного хищника с глазами человека, вернее, наделенного свободной волей, способного произвольно менять свой внешний облик разумного существа. Под сводами дворца среди сановников и слуг вот уже двадцать лет бродила легенда о том, что царь Афру в день своей гибели видел в покоях вару, горного кота, и что именно оборотень разрушил невидимый щит.
Девушка неодобрительно тряхнула кудрями. То, что было приемлемо для невежественных сольсуранцев, веривших в посланцев Великого Се и в надзвездные края, как здесь именовали те запредельные дали, которые располагались над небесной твердью, было совершенно недопустимо для серьезного исследователя:
— Ты рассуждаешь антинаучно! Вадим! Оборотни существуют только в сознании тех, кто в них верит!
Однако Вадик продолжал упорствовать:
— А народ Сема-ии-Ргла? — выложил он последний козырь, точнее, извлек его из рукава. — Скажешь, они тоже вымысел?
На это Птица не сумела возразить, ибо видела Сема-ии-Ргла собственными глазами, когда они выступали во время переговоров с Альянсом Змееносца. Уроженцы системы Регула, Сема-ии-Ргла в процессе многовековой духовной эволюции приобрели над материей такую неслыханную власть, что просто не нуждались ни в какой физической оболочке. Дабы не шокировать хомо сапиенс своим бестелесным видом, вступая в контакт, они либо имитировали человеческий облик, либо появлялись в виде благородного зверя, похожего на льва, вероятно намекая тем, что на земном небосклоне Регул — самая яркая звезда именно этого созвездия.
Дабы окончательно закрепить достигнутое преимущество, Вадик вывалил еще один аргумент:
— Не знаю, в курсе ли ты, но в звездных мифах Сольсурана Регул относится к созвездию Горного Кота, хотя чаще его называют Вару.
Птица задумчиво поводила курсором по голограмме, разглядывая сделанные Вадиком фотографии так называемого сфинкса. Фигура действительно имела сходство с марсианской, но также, как и та, больше напоминала удивительную игру природы, нежели творение разума. Пытаясь понять логику Вадика, она сопоставила оба рисунка и высветила рядом изображение знаменитой древнеегипетской скульптуры.
— Стало быть, ты считаешь, что всех сфинксов изваяли Сема-ии-Ргла?
Вадик сейчас же воодушевился:
— Понимаешь, — доверительным тоном начал он, — Сема-ии-Ргла или их далекие предки встали на защиту племени асуров, подвергшегося агрессии со стороны так называемых богов. Видя, что гибель цивилизации неизбежна, Сема-ии-Ргла собрали уцелевших и эвакуировали их сначала на Марс, а затем на эту планету, а может быть, и далее. Сфинксы служили путеводными указателями тем, кто шел к своему спасению, пробираясь через пустыни. Но злобные боги настигли асуров и здесь. Тогда кто-то из Сема-ии-Ргла, известный на этой планете под именем Великого Се, дал их вождю, этому царю Арсу (я думаю, это имя происходит от искаженного Асур) оружие, для защиты от агрессии!
Птица кивнула головой. Всю эту нелепицу и несуразицу она уже в различных интерпретациях неоднократно слышала. Вадик и поддерживающий его с некоторых пор Глеб по много раз теоретизировали по этому поводу. В отсутствии Глеба, она попыталась вернуть Вадика с его радужных небес на бренную землю:
— Создатели гипотезы об асурах, так, кстати, и не получившей признания в академических кругах, полагали, что те не являются предками нынешних землян, а, между тем, население планеты относится к абсолютно тому же биологическому виду, что и мы. Структура ДНК жителей Сольсурана и близлежащих стран идентична земной. Этот факт, как ты знаешь, — она красноречиво ткнула пальцем себя в грудь, — подтвержден эмпирически. Кроме того, в древнеиндийской и ведической мифологии асуры выступают в роли демонов, почти что темных сил.
Но Вадик и слышать ничего не хотел:
— Их просто оклеветали. Кто победил, тот и пишет историю! Тебе ли этого не знать. А что до россказней о великанах и лилипутах, живущих на внутренней поверхности Земли, так этой белибердой только потчевать сольсуранских старух и детей — земные засмеют нас с первых же слов.
— Но почему тогда, в то время как земляне, пережив, как ты полагаешь, в глубокой древности глобальную ядерную катастрофу, вновь поднялись по спирали прогресса от палки-копалки до космического корабля? В то время как здешняя цивилизация так и застряла на уровне традиционной культуры и в лучшем случае раннего феодализма и военной демократии?
Вадик растерянно наморщил лоб. Похоже, мысль о несоответствии ему в голову не приходила:
— Нет, ну здесь надо еще поработать, возможно виновата малочисленность первой колонии, да и время жизни царя Арса пока уточнить не удается. В пустыне Гнева тоже произошло что-то страшное, и гораздо позже, чем на Земле. Тут волей-неволей произойдет откат назад и едва ли не распад этносистемы.
— Время царя Арса здесь называют золотым веком! — возразила коллеге Птица. — Именно тогда был открыт секрет выплавки железа, изобретен гончарный круг, построен Царский Град, завершился переход от кочевого, скотоводческого и охотничьего способа ведения хозяйства к земледельческому. Храмовые свитки повествуют об этом более чем подробно. Кстати, начало использования храмовых знаков, как и постройку Храма, относят тоже к этому периоду.