- А за, что ты расплачиваешься, Лера? – Меня ввёл в ступор неожиданный вопрос, который так резко выдернул из раздумий.
- В каком смысле? – Переспросила я. Я, что здесь в наказание? Это расплата за какие-то мои грехи? Но откуда она вообще могла знать кто я?
- Браслет. – Смутилась девочка от моей реакции, показывая пальчиком на моё правое запястье. – У отца тоже таких накопилось, почти по локоть, перед тем как он во второй раз женился. А как только мне исполнилось 14, мачеха предложила отцу отправить меня в город, работать в таверну к мужу её сестры. Я сама с радостью согласилась, хотя меня особо и не спрашивали – деньги были нужны. Но сейчас мы уже почти рассчитались с долгами, я здесь уже восемь месяцев работаю. – Гордо сказала Лейти. – Многие не выдерживают, столько уже подавальщиц и горничных сменилось – она закатила глаза – одна Клавенсия остаётся неизменной. – Поморщилась. – Нормальные люди уходят, я бы тоже ушла, но никуда больше не берут. – Опустила голову Лейти. – Так откуда у тебя браслет?
- В доме Мартаниэллы, одному магу об голову бутылку вина разбила. – Выпалила, прежде чем подумать, облегчённая тем, что девочка не догадалась, что я из другого мира. Лейти смотрела на меня с вселенским ужасом, а потом вымолвила:
- Хорошо хоть, что не убили. Маги подобного отношения к себе не прощают, тебе очень повезло. – Серьёзно сказала девочка. А мне снова стало страшно, значит, тогда я была под защитой Мартаниэллы, она посчитала, что это её вина, а если Ритан всё же решит мне отомстить за подобное оскорбление? Но всегда можно сказать, что я не понимала, чего он от меня хочет. Под дурочку косить теперь будет проще, надеюсь прокатит. Да и вообще, вряд ли он найдёт меня в этой дыре, на окраине города.
Насчёт мага, я теперь была спокойна, а вот, что делать с долговым рабством не имела понятия. Путём несложных математических подсчётов – не зря же на экономиста 4 года училась – выяснила, что за 2 месяца, при нынешней зарплате смогу заработать нужную сумму, однако уже через неделю начнут прибавляться бешенные проценты и мой долг будет расти почти на 7,5 риго каждый день. И за неделю набежит 52,5 риго! Не вдохновляет. Совсем не вдохновляет.
С такими мыслями я и уснула, но приснились мне вовсе не цифры. Мне снился Максим, мой Максим, такой любимый и надёжный. Он гладил меня по волосам, целовал каждый сантиметр моего лица, и говорил, как он скучал по мне, как сильно он меня любит и, что никому не отдаст. А я наслаждалась каждым мгновением, таяла он его прикосновений, вторила все его фразы, ловила каждый поцелуй, плакала и боялась проснуться, отчего-то точно знала, что это сон, и что до встречи с любимым мне ещё далеко. Обнаружила, что браслет со мной даже во сне, как напоминание, что пока не оплачу счета, чтобы даже не мечтала о побеге – не отпустит. Порывисто обняла Макса, вцепилась, точно он сейчас растает и зашептала, что обязательно вернусь к нему, как только это станет возможно, и, чтобы он обязательно меня дождался. Макс, всё-таки растаял, оказалось я обнимаю мокрую от слёз подушку. Судя по моим часам, было три часа ночи, вставать нам только в шесть, надо ещё поспать – предстоит тяжёлый рабочий день. А я всё плакала и плакала, пока наконец снова не забылась сном.
На этот раз, снились родители, они сидели и смотрели на телефон, в тревожном ожидании известий о любимой дочери, абсолютно потухшими глазами и бледными лицами. Оба сидели в напряжённой тишине, не произнося ни звука, а у меня в горле образовался ком, который я не могла проглотить, и он становился всё гуще и плотнее, слёзы душили меня. До чего же я их довела своим исчезновением. Я должна всё исправить. Я непременно должна всё исправить.
Проснулась и никак не могла отдышаться и выплакаться – слёз просто больше не было. Рядом безмятежно спала Лейти, везёт же ей. Посмотрела на часы – полшестого, что ж уже можно вставать, а на улице совершенно темно. Тем не менее, увидеть во сне ещё, что-нибудь не было ни малейшего желания. Я решительно встала – проявлю рвение в свой первый рабочий день, вряд ли, конечно кто-то оценит, но уж точно не осудит. Потрясённо замерла – на браслете с внутренней стороны руки сияла и пульсировала цифра 7. Время пошло, видимо с полуночи.
Натянула, выданную мне вчера, униформу – светло-серую рубаху, она была велика мне на пару размеров и доходила до середины бедра, а поверх надела чёрный сарафан, который тоже на мне болтался, пришлось подвязать лямки, поскольку они не регулировались. Туго перетянула талию ремешком, теперь юбка была пышнее за счёт сборки и доходила чуть ниже колена, и закатала длинные рукава, потом перешью под себя, а пока и так сойдёт. Странно что, головного убора не выдали, хотя мы работаем с продуктами, санэпидстанции на них нет. Но меня не столько волновала гигиеническая сторона вопроса, сколько излишнее внимание к моим волосам. Лейти вчера полвечера ими восторгалась, а мне бы не хотелось выделяться, поэтому я закрутила волосы в пучок, резинки, правда нет, но у меня итак держится. Сверху повязала косынку, в которой вчера пришла, таким образом, чтобы она поддерживала пучок, надеюсь, его надолго хватит. Обула подобие ботинок со шнурками, пришлось их тоже затянуть, чтобы не спадали, и пошла работать.