Рядом с Тамарой, у тротуара, разбирались и первые пострадавшие. Шофер ярко-малинового «мерса» (Тамара и не подозревала, что такие бывают!), огромного роста мужик, уже засучивал рукава, собираясь понянчить щуплого противника на кулаках.
Продавать газеты в таком бедламе рискнул бы только ненормальный, так что Тамара для очистки совести продежурила у перекрестка минут десять и грустно буркнула:
— Двинуть на рынок, что ли? Может, там повезет?
Крыс был отличным собеседником. Он согласно мотнул тяжелой головой и с готовностью потрусил по тротуару. Где находится рынок, бультерьер знал отлично, не раз бывал там с хозяйкой. И порой слабонервные продавцы спасались от его сверлящего взгляда, лишь бросив в алчную пасть аппетитнейшую подачку: обрезок мяса, хрящик, колбаску или сальце. Вечно голодный Крыс не брезговал ничем, алчно пожирал даже зеленые помидоры. Все зависело от того, где останавливалась хозяйка.
Правда, временами ее хождение от прилавка к прилавку удавалось немного подкорректировать. Вот и сейчас Крыс осторожно потянул девушку к мясным рядам. Помнил он там одно местечко…
Тамара же равнодушно скользила взглядом поверх товара, она высматривала болтающихся на рынке мальчишек. Или девчонок, ей было все равно. Главное, как-то договориться с ними.
Последнее было проблемой. Тамара сто лет как не общалась с детьми. Ну, не считая племянников. И она сильно сомневалась, что Мишка и Динка походили на малолетнюю шантропу. Да и вообще на обычных детей. При такой-то матери…
Первый круг по рынку закончился ничем. Тамаре даже показалось, что несовершеннолетние голодранцы исчезли из города все как один, и именно тогда, когда ей понадобились. Нет, интересно, куда это они подевались? Может, власти на днях облаву устраивали, пополняя детские дома? Или все дело в погоде? Не разжились, допустим, теплой одеждой и добротной обувкой? Или спят?
Тамара посмотрела на часы. На ее взгляд, проснуться уже должен и самый ленивый.
Решив не терять попусту времени, она подыскала среди продавцов полненькую, молодую еще женщину с круглым добродушным лицом: почему не начать расспросы с нее? Наверняка целыми днями на рынке торчит и постоянных воришек должна уже в лица знать, как родного президента и некоторых членов правительства. Разница между ними для нее не так уж и велика: и те и другие чистят карманы.
Покупателей на рынке почти не было, и женщина охотно поддержала разговор. Да толку-то! Торговала она тут едва ли с неделю, постоянных «клиентов» еще не знала. И белоголового мальчишку ни разу не видела. Что Тамару не удивило: если он действительно стащил сумку и нашел в ней такую прорву денег, вертеться тут ему незачем. Все, что нужно, спокойно можно купить в магазинах, здесь же он слишком станет бросаться в глаза: с чего бы так разбогатеть вчерашнему нищему?
Дальнейшие расспросы тоже ни к чему не привели. Пара человек припомнили, что вертится тут периодически похожий оборванец. Только он все больше у овощных рядов бегает, там прокормиться проще. Где картофелину с лотка утянет, где луковицу, морковку или свеклу. Много не берет, поэтому торговки не слишком-то его и гоняют. А как звать, кто скажет? Таких голодранцев на рынке без счета носится, кому до них какое дело? У овощных же рядов Тамару едва не побили, и если бы не Крыс…
Приветливая на вид пожилая женщина на простой вопрос девушки отреагировала необычно. Мгновенно покраснела, бережно отложила в сторону громадную лиловую луковицу и, перегнувшись через прилавок, намертво вцепилась в лацканы бывшей Сережкиной куртки.
Обомлевшая от неожиданности Тамара полузадушенно хрюкнула, покосилась на коричневые от грязи руки торговки и глупо порадовалась, что не надела сегодня новый кожаный плащ. А Сережкиной плащевке уже ничто повредить не могло!
И старая, и молодая женщина молчали, поэтому Крыс несколько растерялся, никак не мог сообразить, что же происходит. Любимая хозяйка вдруг привстала на цыпочки и теперь едва не висела в воздухе, уткнувшись носом в багровую физиономию чужачки. А от тетки так и несло агрессией.
На всякий случай Крыс потянул за поводок и вопросительно проскулил. Полузадушенная Тамара отозвалась невнятным бульканьем, и это бультерьеру не понравилось. Ткнувшись носом в родные кроссовки, он злобно взвыл.
Голосок у Крыса впечатляющий, любой волчара бы позавидовал. Поэтому торговка дрогнула и отпустила девушку. И пока ошеломленная Тамара переводила дыхание и пыталась прийти в себя, она начала кричать. Да так путано и темпераментно изъяснялась, что Тамара даже не сразу поняла, в чем именно ее обвиняют. И только спустя некоторое время сообразила: ее приняли за мать одного из малолетних воришек. Бессовестную молоденькую шлюшку, думающую только о себе и выгоняющую ребенка из дома голодным и раздетым.