— Может, нам с тобой, мил друг, прямиком к Сереге Зимину двинуть? Его фирма рядом, один квартал всего…
Крыс согласно заворчал. Тамара испуганно воскликнула:
— А при чем тут Зимин?
Сазонов даже не посмотрел в ее сторону. Присел на корточки и пояснил Крысу:
— Бабы, они дуры, за ними глаз да глаз нужен.
Крыс хмыкнул. Лешка тяжело вздохнул:
— А уж эта сладкая парочка… Нет, Крысеныш, нам с тобой не слишком повезло!
Испуг Тамары снова сменился злостью, и она изо всех сил двинула кулаком по широкой спине. Лешка передернул плечами, словно муху согнал, и грустно продолжил:
— Уж Серега-то Зимин во всем разберется, это я тебе обещаю. Он мужик серьезный, моментом все сопоставит…
— Да что сопоставит-то?! — жалобно закричала Тамара.
— Сопоставит, да и запрет этих двух дурочек под замок, — будто не слыша, гудел на одной ноте Лешка. — Или отправит куда подальше, пока они свои шкурки нежные не попортили…
Крыс преданно пялился на недавнего врага и шумно сопел. Тамара неожиданно поняла: и пойдет ведь! Вернее, пойдут. И выложат все. Серега же моментом сообразит, что дело нечисто. Особенно как вспомнит про ее просьбу занять чем-то Лельку. Сразу поймет: Тамаре сестру отвлечь нужно было. А от чего отвлечь? Спросит напрямую ее или Лельку — придется правду сказать, кошмар какой…
Лелька ей в жизни этого не простит, и будет права: так лохануться! И Серега обозлится: столько времени молчала. Мишка будет разочарован, он на нее раньше всегда полагался. Нет, такого допустить нельзя!
Тамара зло покосилась на двух забастовавших представителей мужского пола и проворчала:
— Ладно уж, шантажисты, спрашивайте!
— Вот это другое дело! — радостно воскликнул Лешка.
А Крыс не менее радостно гавкнул и завилял хвостом. Тамара подняла руки кверху и засмеялась:
— Не оба сразу!
Крыс уселся и захлопнул пасть. Лешка хмыкнул:
— А вопрос, моя красавица, все тот же! Зачем тебе вдруг этот хлопчик понадобился? Только не врать больше, лады? Я, конечно, не Спиноза, но все же и не полный кретин. Как и Крыс. Так ведь, приятель?
Крыс согласно мотнул тяжелой головой. Тамара быстро перебрала в памяти все свои легенды и остановилась на той единственной, что ее уже дважды выручала. Вычеркнув из повествования несуществующего брата, она жалостливо начала:
— История-то яйца выеденного не стоит, честное слово. Я просто тебя расстраивать не хотела.
— Да-а? — недоверчиво протянул Лешка.
— Конечно! Просто у меня на днях из рук сумку выдрали, понимаешь?
— Какую это? Ты же сумок терпеть не можешь и с ними не ходишь.
— А тут пошла! — разозлилась Тамара. — Имею я право один раз в жизни выйти с сумкой?!
— Имеешь-имеешь. Давай дальше, мы с Крысом — само внимание.
— Ну вот, пошла я, значит, с сумкой…
— Куда пошла? — перебил ее Лешка.
— Куда-куда, на рынок! Продукты хотела купить…
— Чего?! — с нескрываемым изумлением воскликнул Сазонов. — Ты — и продукты?!
— Да что ты к каждому слову цепляешься?! — окончательно рассвирепела Тамара.
— Ты же с диет не вылазишь!
— Твое-то какое дело?! Я, может, раз в жизни себя жратвой решила побаловать, Крысу вон вместо дурацкого «Педигри» кусочек настоящего мясца купить…
Крыс, услышав, знакомые слова, уронил на асфальт слюну и трогательно заскулил. Лешка с нехорошей ухмылочкой пробормотал:
— С сумкой — раз в жизни, за жратвой — тоже раз в жизни. И оба эти раза на один день приходятся…
Тамарины щеки запылали, и она ловко съездила своему бывшему любовнику по шее.
— Ты хочешь сказать, я вру?
— Избави меня бог, — шепнул Лешка и закрыл рот руками, демонстрируя предельное внимание.
Тамара дышала тяжело, как после хорошей пробежки по пересеченной местности, и разъяренно сверлила его глазами. Крыс испуганно притих. Тамара с немалым трудом заставила себя успокоиться и прошипела:
— Так вот, слушай сюда! Я, значит, вышла в тот день с сумкой на рынок. Как сейчас помню — двадцать пятого октября дело было. Ну, иду я, значит, себе спокойно…
— Никого не трогаю! — услужливо подсказал Лешка.
Не уловившая издевки Тамара истово подтвердила:
— Точно. Ангел ангелом и с сумочкой в руке! Иду я, иду да рукой помахиваю. Между делом как бы. Иду и помахиваю… А в ней сумка, не забыл еще?
— Ну что ты, как можно?
— Ага. Ну а тут… — Тамара сделала большие глаза и выдохнула — Вихрем подскочил ко мне шкет лет восьми от роду, сумку вырвал и деру! Я опешила, сам понимаешь, не ожидала. А когда опомнилась да за ним побежала, поздно было. Исчез, паршивец! Увидеть только и успела, что белобрысый он совершенно и росточка небольшого. Вот и ищу теперь.