К сожалению, и тогда четкую картину дамы восстановить не смогли, все слишком были заняты работой. Сама тетя Маша лишь раз подняла голову от клавиатуры, хотела позвонить по телефону.
Правда, немного подумав, она неохотно сообщила Лельке — Веры не оказалось на месте. Именно в тот момент.
Мол, она, тетя Маша, рассчитывала, что та ей подскажет нужный номер, — у Верочки изумительная память, — но пришлось лезть в блокнот. Наверное, она в туалет вышла, у Веры больные почки.
Лелька хмуро захлопнула блокнот и бросила его на пол. Немного же у нее набиралось фактов! И как шепотом призналась тетя Маша: она — первая подозреваемая. Ведь у нее пропала лишь телефонная карта, это и кражей-то назвать язык не поворачивается.
Поэтому, мол, тетя Маша и просила Лешика помочь, он умненький мальчик, да и со стороны наверняка виднее.
Тетя Маша даже заплакала: она не дурочка! Ведь что получается? Мало того, что она пострадала меньше всех, так еще и о Верочкиных деньгах единственная знала. Правда, Вера деньги вынимала из сумки, не скрывая. Но остальные уверяют, что не видели их. Она же… И тетя Маша с отчаянием махнула рукой.
Лелька угрюмо задумалась: если бы она не знала тетю Машу, тоже бы поставила ее номером первым. Действительно: карточка — не потеря. Особенно на фоне других краж.
С другой стороны, зачем тете Маше воровать? Она не нуждается, и Лешка не жадный. Стоит ей попросить, насколько она, Лелька, знает Сазонова, и денежки тете Маше принесут. На тарелочке и без отдачи.
Потом, она добрая. Лелька прекрасно помнила, как тетя Маша обхаживала того же Мишку. Динке делала дорогие подарки. Просто так, потому что любит детей. И тряпками не увлекается, косметикой и украшениями тоже. Из нее бы прекрасная свекровь вышла и бабушка, а Томик — дура.
Поняв, что думает не о том, Лелька сердито встряхнула головой: причина — главное. А тут — полнейший вакуум. Единственное, что она вытянула из тети Маши: по-настоящему среди ее коллег нуждались всего два человека.
Лидочка, воспитывающая одна двоих малышей, и Вера, на шее которой болтались два великовозрастных оболтуса. Именно они то и дело перехватывали у коллег до получки, именно они едва сводили концы с концами.
Остальные же… Чисты как ангелы! Куцих, например, работает просто чтобы не сидеть дома, ее дети поддерживают, у дочери своя аптека. У Коломийцевой, по словам тети Маши, муж прекрасно зарабатывает. Все уговаривает ее сыном заняться, тот год назад в школу пошел. Если бы не ее упрямство…
Лелька тяжело вздохнула: больше никакой информации. Главное — не удалось выяснить, есть ли хоть у кого-нибудь алиби. От тети Маши толку — ноль. Лишь вытирала слезы и шептала, что по всему получается: крала она. Но ведь не крала же!
Лелька сердито хохотнула: тетя Маша так причитала, расписывая все достоинства своих коллег и начисто отрицая в них недостатки, что она, Лелька, в конце концов разозлилась. Сунула блокнотик в карман джинсов и ехидно протянула:
— Тогда, может, это полтергейст?
И тут же пожалела об этом. Тетя Маша глянула на Лельку с недоумением и даже испугом, идея явно пришлась Лешкиной матери по душе.
Так что Лелька довольно бесцеремонно выставила ее на работу, сказав — ей нужно подумать в тишине и одиночестве. И если она на что-то решится, то тетя Маша должна ей обязательно подыграть!
Впрочем, перед тем как появиться у них в бухгалтерии, она, Лелька, обязательно позвонит и предупредит.
Лелька лежала на диване, таращилась в потолок и жалела себя. И правда, что бы ей тоже не поверить в полтергейс? Даже в такой меркантильный.
ГЛАВА 19
Тамара потерянно бродила по рынку и временами недоуменно посматривала себе под ноги: Крыса рядом не было. Этот изменщик и предатель остался с торжествующим Лешкой! И оба дежурили сейчас на перекрестке, высматривая белоголового продавца газет.
Тамара вспомнила, как бежала следом за этой мерзкой парочкой, выкрикивая им в спины свои жалостливые признания, и скривилась. В жизни не знала такого унижения!
И главное, что она выиграла? Подумаешь, Лешка не помчался сегодня же докладывать обо всем Сереге. Запросто продаст ее завтра!
Понимая, что наговаривает на недавнего приятеля, Тамара невольно покраснела.
Все же девушка буквально кипела от злости, когда в памяти всплывала безобразная сцена. От нее никак не избавиться. И Лешка — последняя скотина, как и Крыс. Оба друг друга стоят.
Нет, подумать только, она, можно сказать, открывала перед этими двумя мерзавцами душу, а они?!