Выбрать главу

Не совсем та реакция, на которую она надеялась: ей хотелось произвести на маму большее впечатление. Или напугать. А на случай, если маме вздумается проявить любознательность, у Ханны был наготове список коротких ответов, которые она запомнила, когда искала сведения в Интернете. Ее немного разочаровало, что мама не захотела ничего узнать о ее необыкновенной подруге. Ну и плевать на нее, потом попытаемся еще раз.

Она незаметно выскользнула в холл и бросила наверху лестницы учебник. Делать в своей комнате ей особо было нечего, поэтому она тихонько прошла по коридору и поднялась в мансарду, где папа оборудовал кабинет. Это, без сомнения, была лучшая комната в доме. Ломаный потолок делал ее уютной, стены словно приглашали девочку в свои объятия. Папин кабинет наглядно демонстрировал, что между ним и мамой не было ничего общего. Тут царил беспорядок, хотя рабочий стол был убран. Мягкое податливое кресло, пушистый ковер, многочисленные полки с книгами и всякими диковинками. Комнату заливал струившийся через окно в потолке свет. Ханна взяла одну из его моделей – ее любимый корабль викингов и подошла с ним к окну, выходившему на улицу. Стекло доходило до самого пола, поэтому она села и стала наблюдать за тем, как крохотный автомобильчик с прозрачной крышей пытается втиснуться между двумя серебристыми цистернами. Из него вышла леди, вытащила из багажника коврик для занятий йогой и торопливо зашагала по улице.

Папа всегда повторял, что Шейдисайд нравится ему, потому что по ней можно везде гулять, и это напоминало ему город, в котором он вырос. О Швеции он всегда говорил с широкой улыбкой на лице. Ей не раз хотелось спросить, откуда он родом. Порой папа ей кое-что рассказывал, например, как ему пришлось уехать вместе с родителями, потому что фармор получила должность в университете Карнеги – Меллона. Фармор гордилась, что сын пошел по ее стопам, хотя это совершенно сбивало Ханну с толку, поскольку позже фармор и фарфар переехали в другой конец страны, в аризонский город Таксон, а папа не предпринял ни единой попытки поехать за ними.

Она пустила корабль викингов по невидимому морю. А когда он пристал к берегу, спрыгнула на сушу и ринулась вперед, сжимая в руках боевой топор, готовая покрошить жителей деревни на мелкие куски и отнять у них золото.

Папа рассказывал, что большинство викингов занимались земледелием и редко принимали участие в набегах, но представлять себя простой крестьянкой ей было неинтересно. Набрав золота, сколько способна унести, она опять отчалила от берега и выключила свет. Потом вернулась в спальню родителей, но дверь в ванную по-прежнему была закрыта. Ханна подняла учебник с карандашом и спустилась на первый этаж.

Когда папа вернулся с работы домой, девочка все еще сидела перед телевизором и практиковалась в написании иероглифов. Она подбежала к нему поздороваться. Из-за своего роста папа всегда опускался на одно колено, чтобы ее обнять.

– Как поживает моя маленькая непоседа?

Она прыгала, игриво теребя пальцами его бороду цвета мускусной дыни. Папино кофейное дыхание приятно щекотало ноздри. Он был самым красивым мужчиной на всем белом свете, одевался в чистые, накрахмаленные рубашки и цветные галстуки, отдавая предпочтение тем, которые для него выбирала она. Когда Ханна вырастет, она выйдет за него замуж, и тогда мама больше не будет ей конкуренткой.

– Все хорошо?

Она кивнула с таким видом, будто у нее была непомерных размеров голова, и блеснула широкой улыбкой неровных зубов. Они выпадали, ее это расстраивало, но мама сказала, что это естественно. Когда она теряла очередной зуб, они всегда устраивали праздник, но Ханна все равно испытывала ужас. Она любила свои молочные зубки. И не хотела, чтобы ее рот щерился в оскале взрослых клыков. Хотя бы до тех пор, пока до этого не дорастет лицо.

Папа положил на кухонную стойку ланч-бокс и стал вытаскивать использованные лотки, в которых еще совсем недавно хранилась его еда.

– А где мама? У тебя сегодня было большое-большое обследование?

Ханна утвердительно кивнула.

– И как все прошло?

Она сложила губки в поцелуе и пожала плечами.

Мама тихо спустилась по лестнице. Голос отца всегда заставлял ее волноваться.