Затем он уходит, и я остаюсь совсем одна.
Я посвящаю себя обществу «Розы» до конца моих дней. Клянусь:
Глазами видеть всё, что происходит вокруг,
Ушами слышать каждую тайну и секрет,
Устами склонять на нашу сторону других,
Руками уничтожать своих врагов.
Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы сокрушить всех, кто встанет у меня на пути!
— Вступительная клятва общества «Розы», данная Аделиной Амутеру.
Аделина Амутеру
С наступлением ночи снова воцаряется тишина. Снаружи, в садах особняка, мерцают зажженные в честь траура по Энцо свечи. Я не знаю, где сейчас остальные из Элиты. Возможно, давным-давно покинули это место. Возможно, полетели в Снежные земли, где им дадут пристанище бельдийцы. Завтра утром всё изменится — бунт был подавлен, править Кенетрой будет королева Джульетта, а Терен обрушит свой гнев на мальфетто. Покровители Энцо, затаившись, зализывают свои раны. Мы с Виолеттой уйдем из Эстенции. Не знаю пока, куда. Я подумываю отправиться в другой порт, тот, что подальше отсюда. Может быть, я создам свое собственное общество, чтобы нанести Терену ответный удар. Может быть, встречу на своем пути еще кого-нибудь из Молодой Элиты. Не только же члены общества «Кинжала» обладают сверхъестественными способностями.
Я сижу в своей спальне, перед трюмо с зеркалом, устало откинувшись на спинку стула. Каждый вздох отзывается болью в груди. Кинжал в сапоге — единственное мое оружие. Я вынимаю его и кладу на поверхность трюмо, направив острие на себя. В окно видны темно-синие силуэты садов. Энцо прохаживается по их дорожкам, гуляет по лужайкам, окружающим главные фонтаны особняка. Его сапфировая туника скользит вслед за ним. Я знаю, что он — ненастоящий, что это всего лишь еще одно видение, не поддающееся моему контролю.
Обо мне будут говорить. История о том, как умер принц, распространится по стране со скоростью пожара — Лусента уже отправила голубей доставить новости другим покровителям общества «Кинжала». Пойдут слухи, что принц влюбился в меня, и что я убила его, чтобы помочь Терену захватить трон. Меня обвинят в том, что я обольстила Энцо, а потом попыталась лишить его власти. Обо мне будут шептаться. И в каждой тени меня будут поджидать мои враги.
Пусть болтают. Пусть боятся меня всё больше и больше. Я с удовольствием вберу в себя их страх.
Я молча смотрю на свое отражение в зеркале, изучая длинные серебристые локоны и изуродованную сторону лица, освещенные голубовато-белой луной. Мне вспоминается ночь, когда я крича разбила свое зеркало расческой. Хоть что-нибудь изменилось с тех пор? Призрак отца то отражается в зеркале, то исчезает, паря в воздухе за моей спиной. Его лицо — портрет тьмы и жестокости. Я тщетно пытаюсь заставить его убраться. Сила переполняет меня, создавая иллюзии, которые я не желаю видеть.
Повинуясь порыву, я сжимаю в ладони лежащий на трюмо кинжал, хватаю несколько локонов и лихорадочно их отрезаю. Блестящие пряди волос, мерцая подобно нитям энергии, падают на пол. Меня бросает в жар. От резких движений рана под повязкой раскрывается, но я не обращаю на это внимания. Я ненавижу все свои метки, хочу избавиться от них — это они принесли в мою жизнь боль и страдания, это из-за них я теряю всё, что имеет для меня значение. В эти секунды моя сила ничуть не радует меня. Я всё еще одинока, несчастна и изувечена — бабочка, трепыхающаяся в траве и изо всех сил борющаяся за жизнь. Может, будет лучше, если выиграет Терен? Пусть он уничтожит нас всех. Пусть сотрет все наши метки с лица земли и окончит нашу борьбу.
Избавиться, избавиться от этих меток. Я неистово режу прядь за прядью, и рваные, серебристые локоны летят вниз, устилают пол вокруг моих ног. В исступлении, я задеваю лезвием кинжала кожу на голове и пальцах, оставляя на них порезы. Резко развернувшись на стуле, падаю на пол. Перед глазом всё расплывается, красное сливается с серым.
— Аделина! — пробивается сквозь охватившее меня безумие тихий и ясный голос.
Виолетта в моей комнате, ее нежные руки обнимают меня, голос молит о чем-то, но я не слушаю, о чем. Я вырываюсь из ее рук, вскакиваю и продолжаю кромсать свои волосы.
— Не лезь ко мне, — шиплю я и ощущаю на своих губах соленую влагу.
Кто-то выхватывает кинжал из моей руки, оставляя меня безоружной. В слепой ярости я напускаю на сестру иллюзии. Пусть вернет мне клинок! Однако Виолетта забирает у меня мою силу. От внезапной потери энергии у меня перехватывает дыхание. Застонав, я вцепляюсь руками в трюмо, колени подгибаются. Обняв меня, сестра помогает мне опуститься на пол. Его покрывают пряди моих волос, серебристо-серые в свете лун. Виолетта притягивает меня к себе и крепко сжимает. Я льну к ней, охваченная ужасом.