Из последних сил я заглядываю в глубину себя, нахожу нити, связывающие меня с Тереном, и дергаю за них. Пусть почувствует такую боль, какую никогда не испытывал. Пусть страдает. С дикой ненавистью я насылаю на него самые жуткие иллюзии.
Терен душераздирающе кричит. Падает на колени.
Нет. Что-то не так.
Я моргаю, сбитая с толку, пытаясь прояснить затянутые поволокой мысли. Мои иллюзии продолжают мучить его, рассвирепевшие и вырвавшиеся из-под контроля, ослепшие. Ослепшие. Сознание пронзает мысль: как я могу воздействовать на Терена? Ему нельзя навредить. И здесь нет Виолетты, которая могла бы забрать его силу.
И тогда я в ужасе понимаю, что вместо Терена атаковала Энцо. Это он загородил меня собой, защищая от Терена. Это его я в жутких муках поставила на колени.
Я тотчас отпускаю нити, но уже слишком поздно. Терен — настоящий Терен — не упускает возможности и вонзает меч в грудь Энцо. Мой взгляд скользит по кровавому острию, торчащему между лопаток принца.
Нет.
У Энцо вырывается жуткий хрип. Губы Терена сжимаются. Он торжествует. Схватив Энцо за ткань на груди, он дергает его на себя, нанизывая на меч. Я не могу двигаться. Не могу думать. Не могу даже кричать. Я тяну к нему дрожащие руки, но слишком слаба, чтобы сделать что-то еще. Моя сила покинула меня в тот момент, когда я нуждалась в ней больше всего. Я пытаюсь подчинить ее, хоть и понимаю, что это уже ничего не изменит. Энцо подрагивает, нанизанный на меч. Терен притягивает его к себе и наклоняется к его уху. И почему-то, несмотря на застилающий арену шум, я ясно слышу слова Главного Инквизитора.
— Я выиграл, — произносит он.
На мгновение их глаза встречаются: бледные, безумные — Терена, и красные, умирающие — Энцо. Затем Терен вытаскивает из Энцо меч, и принц падает на платформу. Я бросаюсь к его поникшему телу. Может, всё это — иллюзия? Но он лежит неподвижно.
— Спасибо за помощь, — долетает до меня голос Терена.
Я обхватываю лицо Энцо ладонями. Его имя срывается с моих губ полным боли вздохом. Я выплеснула на него всю свою ярость, предназначавшуюся Терену. Или я неосознанно хотела причинить боль ему? За то, что он использовал меня, за что, что командовал мной?
Может быть, еще не всё потеряно?
Собрав последние силы, борясь с болью, Энцо поднимает на меня взгляд. Что я вижу в нем? Вопрос, предала ли я его? Я рыдаю. Слезы застилают глаз и текут по щеке. Ничего уже невозможно сделать.
Глядя на меня, Энцо пытается что-то сказать, но из уголков его губ, вспениваясь, течет кровь. Он кашляет, и на мою руку падают красные капли. Я неверяще смотрю принцу в глаза. В последний раз. В них потухает свет жизни. Вот и всё.
Мое сознание цепенеет. Мир погружается в тишину.
Небеса над нашими головами мерцают и принимают темно-бордовый цвет — цвет крови. Сгорбившись, я впиваюсь пальцами в камень. Мои эмоции и энергия хлещут через край. Никогда еще я не ощущала такой силы. Я останавливаю взгляд на Терене. Швыряю в него всю свою энергию, тщетно пытаясь пробить брешь в его неуязвимости, отчаянно стремясь хоть как-то достать его, навредить ему, навредить, навредить. Но не могу. Я никчемна.
Он мог бы зарубить меня сейчас, если бы хотел. Но на его лице нет больше ни жуткой улыбки, ни леденящего веселья. Он выглядит серьезным, печальным и задумчивым.
— Твое место не с ними, Аделина Амутеру, — говорит он. — Твое место — рядом со мной.
Откуда-то прилетает ветер, обволакивает меня и поднимает в воздух. Я вырываюсь, не желая покидать арену. Желая уничтожить Терена. Но я чувствую руки Лусенты. Она обхватывает меня и усаживает на спину балиры. Мы поднимаемся вверх, оставляя под собой кровавую арену — с мертвыми и умирающими людьми, дымом, побоищем, скоплением белых мантий и телами тех, кто сражался за Энцо.
Теперь это всё не имеет значения. Принц мертв.
Терен Санторо
Терен провожает взглядом улетающую Элиту, уносящую с собой тело принца. Их преследуют на балирах Инквизиторы. Еще одно долгое мгновение он смотрит им вслед, представляя мертвое лицо Энцо. Серое и безжизненное, с закрытыми глазами. Сердце молодого принца не билось. Платформа арены залита его кровью.
Терен молчит. На его губах нет улыбки. Энцо, которого он помнил с детства, мальчик, защищающий его перед отцом. Какая жалость, что именно он оказался Жнецом. Терен сделал то, что следовало сделать. Грязные мальфетто. Теперь мир очистится, и Джульетта сможет спокойно править. На лице Терена — каменная маска, но в глубине души — боль потери.