Лиам поднялся и направился к термостату на стене рядом с дверью. Когда он настроил его, Рейн почувствовала, как к ней возвращается тепло.
— Так лучше, прелесть?
— Гораздо лучше, Сэр. Спасибо.
Идиот ты этакий.
— Пожалуйста.
Губы Хаммера сложились в плутоватую ухмылку. На лице Лиама было то же самое выражение.
Они подготовили ей какую-то ловушку, ожидая, что когда она откроет рот и, сморозив глупость, совершит ошибку. Эта игра в кошки-мышки чертовски путала ее, но Рейн была полна решимости выяснить, что к чему и обыграть их.
— Так что мне нужно сделать, для решения этой задачи, Господа? — спросила она, желая, чтобы они позволили ей сесть.
Она чувствовала дискомфорт, смотря на них снизу вверх. Хотя, это положение определенно соответствовало заранее заготовленному плану.
— Мы доберемся до этого, любимая, — заверил Лиам.
— Итак, тебе сейчас комфортно?
Черт возьми, они знали, что обогревателю потребуется несколько минут, чтобы нагреть комнату. И их едва заметные ухмылки на лицах, сказали ей о том, что она была права в своих догадках.
Почему они не предлагали ей одеяло, чтобы помочь согреться? Ей полагалось что-то понять из своего неудобного положения? Это задание было слишком важным, чтобы провалить его, тем более, ей было бы куда легче сконцентрироваться, не дрожи она так.
— На самом деле… не могли бы вы дать мне одеяло и какие-нибудь носки, пожалуйста?
Одновременно, на их лицах растянулись самодовольные улыбки.
— Безусловно, — отозвался с похвалой Хаммер.
— Сейчас вернусь.
Как только Макен покинул комнату, Лиам придвинулся ближе.
— Все, что тебе нужно сделать, это попросить.
Но если они и так знали, что ей холодно, почему они заранее не принесли ей то, что могло понадобиться? Если только…. Черт, они хотели, чтобы она сказала им об этом. Они хотели, чтобы она общалась с ними. И она могла только догадываться над чем они будут "работать" всю оставшуюся часть вечера. Ох, черт. Она обречена.
Повернувшись на бок и свернувшись в позу эмбриона, Рейн встретилась лицом к лицу с Лиамом. Нет. Так или иначе, ей придется преодолеть это препятствие. Ведь для того, чтобы они могли сделать следующий шаг, они должны были поверить в то, что она может дать им больше, чем Джульетта.
Чтобы их замысел не окончился трагедией, им необходимо поверить в нее. Ей придется раскрыть рот, либо навсегда отказаться от желания быть с ними обоими. Каково это будет? спрашивала она себя. Риторический вопрос.
— Вы хотите, чтобы я научилась выражать словами свои потребности, да? — прошептала она, глядя на него.
Лиам послал ей мрачный взгляд.
— Я хотел этого неделями, Рейн. Поэтому, думаю, мое намерение и так достаточно очевидно.
Да, именно так и было. Это она не хотела понять всю важность откровенного общения. Но теперь, зная о Джульетте…
Недостаток общения мог послужить причиной их разрыва, и Рейн знала, что была единственным человеком, в чьих силах это предотвратить.
— Я знаю, Сэр. Мне очень жаль.
Прежде чем он успел ответить, в комнату вернулся Хаммер с перекинутым через руку мягким ватным одеялом и парой черных шерстяных носков в руке. Прежде, чем опуститься перед ней на колени, он наклонился и набросил одеяло ей на плечи. Лиам присоединился к нему, и вместе они надели на ее ледяные ноги теплые носки.
— Тебе нужно что-то еще? — спросил Хаммер, в то время, как его теплая ладонь задержалась на ее лодыжке в течение нескольких долгих секунд.
— Нет, благодарю Вас, Сэр.
Лиам провел своей широкой ладонью вдоль ее бедра. От его прикосновения она согрелась, но вскоре начала возбуждаться. Он повернулся к Хаммеру.
— Она обо всем догадалась, приятель.
— Хорошо.
Хаммер выглядел невероятно довольным.
— Я знал, что это не займет много времени. Сейчас, тебе теплее?
— Да. Спасибо.
— Рад слышать. Давайте начнем.
Так они еще не начали? От откровенного предвкушения, читаемого на их лицах, она предположила, что именно так оно и было. У нее скрутило живот.
— Я готова, Господа.
— Встань, любимая, — приказал Лиам.
Поднявшись, Рейн закусила губу, наблюдая за тем, как они идут к высокому деревянному кресту.
— Разденься и подойди к нам, прелесть, — приказал Хаммер.
— Если хочешь, носки можешь оставить.
В голове кружилась масса вопросов.
Целью сегодняшнего урока они поставили общение, что ж, ей придется говорить. И это, вероятно, означало, что прежде чем они вознаградят ее своими прикосновениями, она должна будет открыть перед ними какие-то, причиняющие ей боль, истины.