Было чертовски тяжело не сорваться и не отыметь ее, как животное, спустив ей в горло через каких-то две секунды. Однако тот факт, что Хаммер страдал так же, как и он, определенно помогал ему пережить все это.
До гостиной они дошли в молчании. Проходя мимо бара, Лиам подцепил бутылку текилы, в то время, как Хаммер протянул ему бутылку его любимого скотча. Они ведь знали друг друга вдоль и поперек. Как же это здорово.
Разлив по бокалам свои напитки, они уселись в парных креслах перед горящим в камине огнем, каждому было о чем поразмыслить. Посмотрев какое-то время на языки пламени, он перевел свой взгляд на фронтальные окна дома. Открывшаяся его взору широкая панорама, представляла собой череду покрытых шапками снега гор и луну, с приглушенным оттенком белоснежного хлопка. Скоро сюда нагрянут снегопады. Несомненно.
С расплывшейся по лицу удовлетворенной улыбкой, Хаммер поднял свой бокал.
— За чертовски хорошо проделанную работу.
— За удачное начало. Твое здоровье, приятель!
Лиам отсалютировал ему стаканом. Ухмыльнувшись друг другу, они залпом осушили свои бокалы.
Ощущая внутри обжигающий алкоголь, он откинулся на спинку кресла и на какой-то момент почувствовал умиротворение.
— Мы сделали это. Рейн открылась нам.
— Мы даже справились со своей ревностью друг к другу. По крайней мере, сегодня, — протянул Хаммер.
Лиам кивнул.
И разве это, мать вашу, не поразительно? Однако не стоит отрицать, первые несколько миль по пути сюда были довольно мучительными. Но когда Рейн начала отвечать им, слушать их, подчиняться, и возбуждаться…
Мысли о ревности каким-то неведомым образом выветрились у него из головы.
— Ага. Думаю, частично это так, из-за того, что она удивительная женщина, и потому что мы даем ей как раз то, в чем она нуждается.
— Я в этом даже не сомневаюсь, но мне кажется, что так случилось еще и потому, что мы уже делали подобное раньше. Просто Рейн иначе отреагировала.
— По сравнению с Джульеттой? — закончил за него Лиам.
— Да, об этом я и говорю.
— Блять. Знаю, это неправильно, но какая-то часть меня все же испытывает чувство вины из-за того, что моя связь с Рейн гораздо сильнее и глубже, чем та, что была между мной и моей собственной женой.
Лиам был совсем не удивлен. А теперь, когда Хаммер не пытался скрывать свои чувства, даже Рейн уже должна была их разглядеть.
— Что-то в этом всем… да мать твою, я даже не знаю, как объяснить.
Хаммер нервно провел по волосам.
— Знакомо и в то же время, нет. Ну, я, по крайней мере, не один страдаю подобной херней?
— Нет.
Прежде чем заговорить, Хаммер смерил его долгим и пристальным взглядом.
— То, что случилось наверху… свело меня с ума. Думаешь, это сравнимо с тем, что было раньше?
Повертев в руках бокал, Лиам сделал глоток.
— Не знаю, чего я ожидал, но могу сказать точно, что такой сильной связи и привязанности я еще не чувствовал ни к кому.
— Теперь я вижу, что в отличие от Рейн, Джульетта просто механически проживала события, без вовлечения чувств. Полагаю, она думала, что именно этого мы и хотели. Нет. Я хотел. Ничего удивительного в том, что ее сердце билось ровно. Господи, я был таким эгоистом.
— Отпусти эти воспоминания, Макен. Все это уж давно быльем поросло. Мы оба не можем с полной уверенностью сказать, что за мысли крутились у нее в голове. Сейчас наша главная цель — Рейн.
— Ты прав, мужик. Даже в своих самых бредовых фантазиях, я не думал, что она так нам раскроется. Рейн не просто подвинула свои стены, она, можно сказать, разбила их на куски прямо перед нашими глазами.
Расплывшееся по лицу Макена выражение крайней степени удивления сменилось коварной ухмылкой.
— И ты за весь день еще ни разу мне не врезал. Вот дела то. Я это ценю.
Со слабой улыбкой на губах он кивнул головой в его сторону.
— То же самое могу сказать и в твой адрес. Хотя, ты ни за что не убедишь меня в том, что в течение дня тебе ни разу не хотелось со мной помахаться.
Он хмыкнул.
— Я не собирался давать ей ни одной причины, чтобы остановить все, что мы только начали.
Лиам снова поднял свой бокал.
— За наше самообладание.
Негромко усмехнувшись, Хаммер тоже отсалютировал ему своим стаканом.
— Полагаю, теперь мы уверены в том, что ее намерение раскрыться вполне серьезно.
Уставившись на лижущие древесину языки пламени, Лиам вспомнил, как отчаянно и упорно Рейн выполняла их команды.
— Должен тебе сказать, что я рассчитывал потратить первые дни на неустанные попытки вытащить из нее правду.