Лиам взял ее ладошку в свои руки и провел большим пальцем по ее запястью.
— Очень гордимся.
Хаммер положил ладонь на ее щеку, и она увидела в его глазах, ни с чем не сравнимое одобрение.
Ее наполнило ощущение собственной победы.
— Мне было необходимо это услышать. Благодарю вас, Господа. Так приятно не чувствовать себя вечной неудачницей.
— Ты никогда не была неудачницей, прелесть. Это только твое мнение — не наше, — подвел итог Хаммер.
— Не думаешь, что пора позволить твоей симпатичной головке прислушиваться к твоему сердцу?
Ненавязчивый вопрос Лиама застал Рейн врасплох. Она благодарно ему улыбнулась.
— Думаю, так и есть. Теперь я определенно буду стараться делать так почаще. Это похоже на то, словно вы показали мне, что в конце темного туннеля брезжит свет. Я хочу к нему добраться. Я была одинока и напугана этим последние шесть лет. И вы двое подарили мне ощущение того, что я иду в верном направлении.
— Так и есть.
Хаммер улыбнулся ей, легко поцеловав ее в щеку. Лиам так же потянулся к ней за своим поцелуем.
— Да, любимая. Вчера ты все прекрасно выполнила. Но сегодня мы потребуем от тебя большего.
Еще вчера от этих слов она бы испугалась. Но теперь, их волевой контроль лишь укреплял ее намерение. Все еще не привыкнув к этому чувству, она ощущала растущую в себе уверенность.
— Готова к следующему заданию? — спросил Хаммер.
— Думаю, да. Я просто немного нервничаю.
— Нервничаешь? От беспокойства или предвкушения, любимая? — поинтересовался с любопытством Лиам.
— Понемногу от каждого. Но я не могу дождаться, чтобы начать.
— Именно это мы и хотели от тебя услышать, — похвалил Хаммер.
Лиам кивнул.
— Но прежде чем мы продолжим, скажи, каково тебе ощущать рядом с собой сразу нас обоих?
— Анализируй свои чувства вслух. Обсуди их с нами. Ты в той же безопасной обстановке, что и вчера, — пообещал Хаммер.
— Когда вы прикасаетесь ко мне и говорите, что у меня все хорошо получается, я чувствую… облегчение. Чувствую свою завершенность. Вы заставляете меня сделать все для того, чтобы вы могли мной гордиться.
— Возвращайся почаще к этому чувству во время сегодняшнего испытания. Положись на нас, Рейн. Мы все это время будем рядом, — настойчиво произнес Хаммер.
— Мы не оставим тебя на полпути, — пообещал Лиам.
— Ты осознала, что твое развитие стоит тех небольших уколов боли, верно?
— Да.
Она прикусила губу.
— Но в глубине души я… все еще боюсь вас подвести.
Лиам обхватил ее лицо обеими ладонями.
— Единственным способом, которым ты можешь нас подвести — это взять и все бросить.
— Просто продолжай пытаться. До тех пор, пока ты будешь к нам тянуться, мы будем тебя поддерживать.
Поднявшись на ноги, Хаммер направился к ее чемодану и выудил из него маленький шелковый красный халатик. Он обернулся к ним с озорной улыбкой на губах.
— Время завтракать, прелесть.
И это все? Они закончили ковыряться в уголках ее души? Забавно, ведь от этого даже не было больно. Но Рейн то знала, что они тщательно следили за скачками ее настроения и продвигающимся прогрессом. Несомненно, у них в запасе еще полно всевозможных сложных испытаний, которые ей придется преодолеть.
В ее животе вновь запорхали бабочки.
— Я умираю от голода! — призналась она.
— Могу себе представить. Вчера ты съела совсем немного.
Помогая ей встать, Хаммер накинул ей на плечи халат.
В течение долгого момента ни Хаммер, ни Лиам не проронили ни слова, и создавалось впечатление, что они ждали от нее чего-то, что она никак не понимала. Когда неудобная пауза затянулась, она недоуменно перевела взгляд с одного на другого. У Лиама на лице читалось: "Неужели мы только что не преподали тебе урок о важности общения?" Со склоненной головой и поднятой бровью, он смерил ее угрожающим взглядом.
— Уверяю тебя, любимая, у Ниагары в серванте предостаточно маринованного укропа.
Рейн поморщилась.
— Фу! Укроп. Ты же знаешь — я его ненавижу.
— Еще как знаю.
Голос Лиама звучал холодно и сказал ей, что он ожидал от ее ответа большего.
Нахмурившись, она посмотрела на мужчину. Какой, к черту, ответ он от нее ждал?
— Там наверняка еще лежат остатки форели со вчерашнего ланча, — предположил Хаммер.
— Форель на завтрак? Отвратительно!
И тут до нее дошли правила их игры. Эта игра была не на развитие общения, она требовала абсолютной, полной открытости.
— Мне бы очень хотелось пару обжаренных с двух сторон с солью и перцем яиц, один тост, слегка смазанный сливочным маслом, банан и стакан апельсинового сока без мякоти — если, конечно, это возможно, Господа.