— Нет, это не поможет. Поверь мне. Я пытался в течение многих лет.
Однако эти слова не остановили его от очередного глотка. Он опрокинул содержимое в рот в бесполезной попытке стереть себе память. Конечно, чувство вины притупилось от воздействия алкоголя, но пятно с души так и не смылось.
— Мм, а может тебе пора перестать тонуть в собственном дерьме? Разберись с ним и отпусти. Дьявол, кто знает, может тебе суждено стать самым счастливым человеком на земле?
— Что заставляет тебя думать, что я не счастлив?
— Ну, я прям даже не знаю, как тебе ответить, чтобы не выдать свой источник.
Бек покачал головой.
— Тебе нужно было рассказать Лиаму всю правду.
— Зачем мне это делать, тем более, после того, как он украл у меня Рейн?
— Украл? Прекрати болтать всякую чушь! Бек наклонился и прищурился.
— Прежде всего, ты должен извиниться перед Лиамом. А потом, достать запылившиеся яйца с полки и признаться Рейн в своих чувствах, кексик. И тогда поглядим, что случится.
— Тебе разве не нужно домой?
Медленно потягивая свой напиток, Хаммер сердито посмотрел на него.
— Ха… копание в твоей голове принесет мне гораздо больше удовольствия.
Он хлопнул Хаммера по плечу.
— Кроме того, тебе необходим кто-нибудь способный разогнать твою вечеринку для нытиков.
Хаммер поморщился.
— Не сдерживайся, Бек. Скажи мне, что ты действительно думаешь.
— Я пытаюсь. Вытащи свою голову из задницы, если только, конечно, тебе там не нравится запах. Как ты можешь ожидать от Лиама, что он возьмет на себя половину вины, если ты ни черта не говорил ему о смерти Джульетты?
— Она покончила собой, и он ни разу не спросил, почему. Какого дьявола?
— А как бы ты сам поступил на месте Лиама? Женщина, с которой ты находишься в открытых отношениях, кончает жизнь самоубийством, вследствие чего ее муж тебя игнорирует.
Осушив свой бокал, Хаммеру захотелось придушить Бека за такой чертовски неприятный вопрос.
— Я думаю…
Он вздохнул.
— Твою мать, если бы я был Лиамом, для меня это было бы сигналом держаться подальше. Он сказал, что просто не хотел вмешиваться, но я считаю, что он все-таки обвинял меня в случившемся.
— Но он не сказал тебе это напрямую?
— Нет.
— Получается это всего лишь твои предположения?
— Заткнись, Фрейд.
Он налил себе еще виски.
— Ты сосудистый хирург, а не психотерапевт.
Бек пожал плечами.
— Я почти девять недель изучал психологию. Поэтому, перед тобой, почти квалифицированный специалист.
— Тогда почему бы тебе не заняться исследованием своей собственной жизни? В ней тоже много дерьма.
— Неа. У меня конечно тоже полная жопа, но не такая, как у тебя.
Бек усмехнулся.
— Пошел ты знаешь куда!
— Ну а если серьезно, вместо того, чтобы сидеть здесь и надираться, как последняя свинья, тебе нужно пойти и извиниться перед Лиамом.
— Он ни черта не будет слушать меня, тем более, после того, как я сказал ему, что снова трахну Рейн, как только у меня появится такая возможность.
— Ты решил подлить масла в огонь, зачем? Разве он и без того не обжигал тебя?
Бек покачал головой.
— В тебе слишком много гордости Макен, и она кусает тебя за задницу.
— Это не первый раз.
— И, наверное, не последний.
Бек сделал паузу.
— Что привлекало вас обоих в Джульетте? Какой она была?
Хаммер сделал еще один большой глоток.
— Тихой. Невинной. Правильной. Она была настоящей леди. Единственным ее недостатком было то, что она старалась избегать конфликтов и откровенных разговоров.
— Не могу представить тебя с тихоней. Тебе нужна взрывоопасная девочка, постоянно бросающая вызов саба.
Он вскинул голову.
— Как Рейн.
Хаммер вздрогнул.
— Знаю. Ее нахальное поведение постоянно провоцирует меня отшлепать ее по заднице и затрахать до изнеможения. Она впиталась в мою кровь. Я не могу избавиться от мыслей о ней. Как бы я не старался.
— Плохо, что ты такой честный не с каждым.
— Ты, случаем, не забыл где дверь, ублюдок?
Хаммер кивнул в указанном направлении.
— Я не просил тебя о помощи. Не надо причислять меня к своим шлюхам.
— То есть ты собираешься вышвырнуть меня, как и Лиама? Поправка на ветер, дружок: я не играю в ваши игры. Мне насрать на то, что ты делаешь, ну, главное, только, чтобы ты улыбался раз в десять лет хотя бы. Нам не обязательно что-либо обсуждать. Мы можем просто прикончить эту бутылку, а свои проблемы ты будешь решать завтра. И, кстати, когда будешь этим заниматься, не забудь перестать обвинять Рейн в отсутствии желания общаться. Сам не лучше.