Расстегнув рубашку и отбросив ее в сторону, он стащил с ног туфли и сел на стоящий напротив стул, чтобы снять носки. Он все еще не мог отвести от нее взгляд, настолько грациозно она предлагала ему себя.
Лиам засиял от удовольствия, когда она еще шире развела свои бедра, давая ему возможность, внимательнее рассмотреть принадлежащие ему киску и попку, предназначенные исключительно для его удовольствия.
В эту минуту для него смешались гордость и печаль, красота и горечь. Но он не поддался этой меланхолии. Лиам поклялся Богу, что не зависимо от того, чем закончится сегодняшний вечер, Рейн почувствует его настолько глубоко в себе: душой, телом и разумом, что она всю свою жизнь будет хранить о нем воспоминания.
Он ослабил пояс, и чтобы не потревожить свою и без того ноющую эрекцию, аккуратно расстегнул ширинку. Его член уже жаждал ее, пульсируя от потребности окунуться в ее шелковый жар. Но он заставил себя быть терпеливым.
Подойдя к кровати и потянувшись к наручникам, он закрепил их на ее запястьях и лодыжках. Сначала он увидел, как у нее перехватило дыхание, а затем, как она потянула свои оковы в безуспешной попытке высвободиться.
— Ты не уйдешь отсюда без моего на то разрешения. Пока ты находишься со мной и подо мной, я буду разговаривать с тобой словами и языком своего тела. Я хочу, чтобы ты услышала меня и повторила все, что я скажу. Будь предельно точной Рейн. Мне нужно, чтобы ты говорила обо всех нюансах своих ощущений.
Наклонившись над ней, он протиснул свое колено между ее ног и пристально посмотрел ей в глаза.
— Но что намного важнее, так это то, что тебе придется найти слова, чтобы описать, что мои действия заставляют чувствовать тебя. Сделай это для меня.
— Я очень постараюсь.
Наклонившись над ее лицом, он приковал ее к кровати суровым взглядом.
— Ты сделаешь все для этого, Рейн. И ни крупицей меньше.
Внезапно на ее лице промелькнула искра понимания. Она заработала его неудовольствие во время Дня Благодарения. Она почувствовала это.
Рейн не затрагивала эту тему. И что интересно, они вообще не разговаривали о том, что произошло в тот день. Хотя Лиам пытался.
В первый раз она прервала их начинающуюся беседу минетом, после которого Лиам проклинал себя за неосмотрительность. Во второй раз, она вспомнила о том, что якобы забыла сделать что-то важное для очередного мероприятия в клубе. По пути к месту назначения Лиам пытался продолжить разговор… но наткнувшись на присутствующих в комнате Хаммера и Бека, удалился. После этого, он больше не предпринимал попыток снова поговорить с Рейн. Но теперь, он вновь добился ее внимания.
— Давай договоримся, ты будешь объяснять мне степень своего дискомфорта с помощью цветов светофора. Помнишь, мы уже так делали?
— Разумеется.
— И скажи мне свое стоп-слово.
— Париж.
— Прекрасно.
Немного ослабив узлы на ее лодыжках, он согнул ее ноги в коленях таким образом, чтобы она смогла обхватить его ими. Безумно желая почувствовать ее, Лиам накрыл ее тело своим и заставил себя потереться членом о припухшие складочки ее влажной киски, но не проникнуть глубже. Рейн всхлипнула и попыталась приподнять бедра, чтобы самой насадиться на головку его ствола.
Было бы так соблазнительно скользнуть в ее трепещущее тело и позволить удовольствию накрыть их с головой. Однако результат будет пустым на выходе. Лиам отодвинулся назад.
— Я сказал тебе сообщить мне о том, что ты хочешь, а не ерзать. Мне что, придется наказать тебя прежде, чем мы начнем?
— Нет.
Сглотнув, она замешкалась.
— Мне, мм… нравится, когда Вы прикасаетесь ко мне. Я скучаю по ощущению Вас внутри. Поэтому мне просто хочется почувствовать Вас прямо сейчас.
Он едва удержался от пренебрежительного фырканья в ответ на ее слова.
У Рейн имелась плохая привычка: пытаться руководить, находясь в подчиняющейся позиции. От этого его сущность Доминанта рычала, желая немедленно покорить ее.
— Всему свое время.
Укусив ее за ушко, он облизал его влажным языком. Услышав ее стон, он отклонился и обхватил ладонью горячую сферу ее груди, достаточно жестко массируя ее и постепенно добираясь до вершинки. От бесконечных перекатываний и сжатий ее соска между пальцами, тот припух и затвердел.
Наклонившись и прикусив ее за основание шеи, он снова вернулся к груди и, присосавшись к ней, одновременно потянулся к зажиму для соска. Она зашипела, когда он прицепил это небольшое пыточное устройство к ее нежной коже. Испытанные шок и удовольствие заставили ее задыхаться.