Он позвонил Доминик всего один раз, и она разговаривала с ним в своей обычной, немного фамильярной манере. Она сказала, что лучше приезжать в субботу; накануне вечером её родители уезжали в Ниццу. Бернар выехал рано и гнал, как бешеный, стремясь как можно скорее оказаться у неё. Доминик встретила его; на шее у неё красовался фотоаппарат.
- Я очень рада, что вы приехали, - улыбнулась она. Сейчас я снимаю Жака, но могу поснимать и вас, если хотите.
Они прошли немного вглубь двора. У одного из деревьев застыл Жак; руки он заломил за голову, а сам изогнулся вбок, словно кокетка во время танцевального па. На нём был белый комбинезон с пышными рукавами. Раздался щелчок фотоаппарата.
- Тебе не надоело так стоять? - насмешливо спросила у него Доминик.
Жак показал ей язык и сменил позу; Доминик сделала ещё пару кадров.
- Всё, хватит, доснимем в следующий раз! У нас гости.
Бернар не без любопытства разглядывал Жака. Доминик была права; он был очарователен. Лёгкая рыжина в волосах, бледная россыпь веснушек на носу, тонкие черты лица и пронзительные голубые глаза; белый комбинезон только подчёркивал хрупкость и гибкость его тела.
- Кто бы меня предупредил, - недовольно пробормотал он, но уже в следующую секунду с улыбкой протянул Бернару руку.
Бернар пожал её, думая, не брат ли это Доминик; несмотря на то, что они совершенно не были похожи, что-то неуловимо одинаковое было в их взглядах и улыбках.
- Я немного отдохну, если ты не против, - сказал Жак Доминик.
- Устал от съёмки? Бедный мой! - она подошла и поцеловала его в губы без малейшего стеснения.
Бернар наконец-то получил ответ на свой вопрос. Жак развернулся и пошёл к дому, но тут его окликнули.
- Доминик! - он оглянулся. - Спускайся к обеду, Эзра придёт.
Жак кивнул и скрылся.
- Мы называем друг друга своими именами, - пояснила Бернару Доминик. - Я вычитала это в одном романе, и мне очень понравилось.
Бернар не ответил. Ему это показалось странным.
- К обеду ещё будет Эзра, наш сосед-американец; он очень смешной и очень экстравагантный. Вы хотите чего-нибудь?
- Не отказался бы от стакана холодного сока. Сегодня такая жара! - пожаловался Бернар.
В доме было прохладно и светло. На стенах висели причудливые картины, предметы мебели не гармонировали одни с другими, огромный кактус высился в углу в гостиной; здесь царила типичная художественная обстановка. Доминик принесла Бернару абрикосовый сок.
- Вы так и не прислали мне главы из романа, - слегка укорила она его. - Забыли, наверное.
Они присели на диван.
- Забыл, вы уж меня простите. Пришлю обязательно.
- Я никуда не тороплюсь.
- Вы живёте здесь вдвоём? - зачем-то спросил Бернар.
- Да, с экономкой, но иногда приезжают родители. Нам здесь хорошо.
Бернар подумал, родись он позже, жил бы здесь с ней вместо Жака. Глупая была мысль. Жак ему не понравился, показался слишком поверхностным. Никакой ревности.
На обед Доминик вышла в комбинезоне - том самом, в котором пару часов назад снимался Жак. Бернар удивился этому, но отметил, что ей он несомненно идёт больше. Следом выплыл и сам Жак - в шотландской юбке и чёрной водолазке; Бернар чуть не поперхнулся, но вежливо промолчал.
- Я не голоден, - заявил Жак, усаживаясь за стол. - Посижу с вами за компанию, - он забросил себе в рот большую виноградину.
- Совсем отощаешь, - пожаловалась Доминик.
- Тогда ты с лёгкостью будешь носить меня на руках, - томно произнёс Жак.
Доминик расхохоталась и поцеловала его. Американец Эзра приехал через полчаса; на нём был аляповатый костюм, огромные очки и лаковые туфли на босу ногу. Общался он фамильярно, шутил скабрёзно и разговаривал в основном на английском, который так недолюбливал Бернар. Жак и Доминик болтали на английском не хуже Эзры, и это вдвойне оскорбило Бернара, который очень стеснялся своего акцента. Разговор тёк мирно, перемежаясь всплесками неприятного, чересчур вольного смеха Эзры, который и в остальном был слишком волен; Доминик только улыбалась, но в глазах у неё играли искорки - было видно, что она прекрасно проводит время. Жак не смеялся, и улыбка ни разу не тронула его губ; он сидел задумчиво, приставив тонкую кисть к подбородку, и взгляд его был полон лёгкой печали. Бернар недовольно отметил про себя, что Жак действительно красив.
Бернар выпил - пожалуй, слишком много; после обеда Доминик предложила танцы на свежем воздухе, но Эзра отказался, у него уже была назначена встреча, а у Бернара кружилась голова, и он просто смотрел теперь на танцующих. Вскоре они слились для него в одно целое, и он перестал понимать, где кончается Доминик и начинается Жак; ему казалось, что это Жак отплясывает в белом комбинезоне, а Доминик беспрестанно кружится в своей клетчатой юбке.
Ночью Бернар спал из рук вон плохо и отправился выпить воды. Проходя мимо комнаты Жака и Доминик, он увидел, что дверь немного приоткрыта, и не смог удержаться от того, чтобы не заглянуть внутрь. Они спали, сплетясь руками и ногами, и слышно было только их равномерное дыхание. Бернар аккуратно закрыл дверь и спустился вниз. В нём поднималось какое-то неуютное, беспокойное чувство, будто он не мог вдохнуть полной грудью.