Девушке этого очень не хотелось. Ландман живое напоминание о том, как ее доверие легко обмануть. Провести с ним время, это постоянно думать о том, вернется ли Уорнер или же он уехал навсегда. Она итак борется с соблазном заказывать с этого дня из Лондона «Таймс», чтобы проверять колонки светской хроники с объявлениями о помолвке.
— К сожалению, у меня скопилось очень много дел, которые я со дня похорон никак не могу привести в порядок. Возможно в другой раз?
На лице у Эдуарда обрисовалось величайшее разочарование, он неловко поднялся, и начал ходить по кабинету.
— Я прошу прощения, что отрываю вас от работы, но я должен поговорить с вами. Это возможно, Мартиника?
— Прошу вас милорд, соблюдайте дистанцию. Мне неприятен тот факт, что вы обращаетесь ко мне по имени, — спокойно ответила ему девушка, прекрасно понимая цель визита Ландмана. Внутри нее даже возникло незначительное чувство жалости к нему, пока она наблюдала его терзания, когда он пытался перейти к сути вопроса.
— Да… Да, конечно же, — в замешательстве ответил Эдуард, — я хочу попросить у вас прощения за боль, которую причинил когда то…
— Не стоит бередить воспоминания, милорд, — перебила его Мартиника.
Ландман уставился на нее не понимающим взглядом, мгновенно преодолел те несколько метров, что их разделяли, обойдя стол, и рухнул перед ней на колени:
— Нет! Вы были правы, я — трус и бесхребетный негодяй, я был тысячу раз неправ и мой поступок не заслуживает оправдания. Но я был молод и подвержен влиянию своих опекунов, потому не мог пойти против их воли. И я обязан принести свои извинения, за то, что попрал любовь такой искренней и безупречной особы, как вы. Поверьте! Не было ни дня, чтобы я не пожалел о том выборе, который тогда сделал. Но, к сожалению, я был не в силах уже что-либо изменить и безумно боялся, что вы даже не пустите меня на порог в попытке извиниться.
У меня не хватило смелости тогда бороться за вас! И я жалею об этом до сих пор, потому как чувство любви к вам никуда не делось. Все эти годы оно жило в моем сердце. Даже узнав, что вы стали супругой своего опекуна, оно не оставило меня. Я ждал этого момента, когда смогу приползти и умолять о прощении, которого не заслуживаю. Я повзрослел, многое переосмыслил, трусливый мальчик победил свои страхи, и теперь готов принять любой ваш ответ. Вы прощаете меня?
Свою тираду Ландман произносил почти на одном дыхании, иногда сбиваясь с такта на вздох или всхлип, Мартиника слушала его, поражаясь с каждым словом все больше. «Как гениально он играет, точно знает, где пустить слезу, когда вздохнуть, а когда придать трагическое выражение своему лицу… Театр по нему плачет. Неужели он всегда был таким, и я просто этого не замечала?»
— Вы прощены, милорд, — вслух произнесла Мартиника. Да, сейчас она была искренне благодарна за тот факт, что судьба уберегла ее от участи жены этого эгоистичного типа.
Но Ландман продолжал стоять перед ней на коленях. Взирая на нее теперь с выражением безграничной радости на лице.
— О, вы пролили на мою душу бальзам, ваша светлость! Но я бы хотел попросить вас еще о маленьком одолжении: позвольте мне любить вас, боготворить вас! Позвольте мне надеяться, что пусть и в виду необходимости, но вы согласитесь стать моей женой? А я в будущем, сделаю все, что от меня зависит, чтобы вы снова могли меня полюбить!
«М-да, однако, говорить он умеет! Только выпросил прощение, как сразу переходит к делу».
Молодая вдова усмехнулась про себя неприкрытой наглости виконта. По сути, он всегда был таким, Ландман всегда добивался своего, используя при этом свой актерский талант, внешность и обаяние. Именно за красноречие и тонкий юмор Мартиника когда-то полюбила его, но сейчас, по истечении восьми лет, она смотрела на него свысока. Эдуард не учел того факта, что после своего замужества Мартиника повзрослела, набралась ума и начала хорошо разбираться в людях. Пришлось этому научиться, иначе в жестком мире бизнеса ей не выжить. И сейчас, глядя на Ландмана, девушка не видела ничего кроме хорошей актерской игры эгоистичного мужчины. В восемнадцать лет подобная речь ее пленила б, но сейчас? Даже, лорд Уэльс имел бы больше шансов, он хотя бы не скрывал своих истинных чувств, не играл на публику, а сделал вполне деловое супружеское предложение: плотское удовольствие в обмен на ее деньги. Если бы Мартиника принадлежала к тому типу женщин, что ищет хорошего любовника, как большинство молодых вдов, Колин с его мужественной внешностью и магнетическим взглядом непременно привлек бы ее внимание.