Мозес. Думаю, да.
Патриция. Думаешь? Ты не уверен?
Мозес. Любовь — это такая вещь… Сегодня есть, завтра нет.
Патриция. Так ты чувствуешь его… привязанность?
Мозес. Иногда… А другой раз мне кажется, что он меня только жалеет. Просто терпит…
Патриция (заинтригована). Как это?
Мозес. Это только ощущение. Раньше я переживал, а теперь привык.
Патриция. И просто к этому привыкнуть?
Мозес. Это случается с каждым. И каждый привыкает.
Патриция. А ты его любишь?
Мозес. Конечно, люблю. Он — все для меня.
Патриция. А его мать?
Мозес. Она живет на Юге.
На экране появляется изображение. Крупная черная женщина стирает.
Мозес. Она хотела работать и умереть только там.
Патриция. Когда вы жили вместе… ты любил ее больше, чем сына?
Изображение Мозеса, его жены и маленького мальчика.
Мозес. Нет, не думаю… Вообще, это разные вещи.
Патриция (с затруднением). А сейчас, в сыне… Ты все еще видишь ее?
Мозес (размышляя). Никогда об этом не думал… Никогда. В нем я вижу… себя, моложе и удачливей.
Патриция. Почему ты говоришь «удачливей»?
Мозес. Времена меняются. Здесь перед ним открыты такие возможности, которых у меня на Юге никогда не было.
Патриция. Какие возможности?
На экране — площадь в Вашингтоне.
Мозес. Он живет в Гринвич Виллидж…
Вид Гринвич Виллидж, затем — чернокожий художник в окружении белых зрителей, потом — черные музыканты среди белых слушателей.
Мозес. Там он свободен и его уважают. Может, это только поза, ведь каждый с чем–то борется… Но в то же время…
Патриция. Что в то же время?
Мозес. Мне трудно, мэм… (Очевидно, что ему хочется, чтобы его спросили, самому ему сложно углубиться в детали. Патриция же не настаивает.)
Патриция. Чем он там занимается?
Мозес. Днем он продает… не совсем обычные книги.
Изображение молодого человека, торгующего порнографическими книгами.
Патриция. «Необычные»?
Изображение людей в эксцентричных одеждах, жадно рассматривающих книги.
Мозес. Да. Он работает в таком маленьком магазинчике, где все необычное… книги, картины… Это серьезный бизнес. Но вечером у него совсем другая жизнь, гораздо лучше. Я о таком и не мечтал…
Патриция. Так что он вечером делает?
Изображение молодого негра, декламирующего стихи под гитару.
Мозес. Он читает стихи — в одном из их кафе — свои стихи, он их сам сочиняет, прямо из головы, и записывает. Он читает их слушателям.
Патриция. В каком–то определенном месте? Интересно было бы посмотреть.
Изображения кафе в Гринвич Виллидж: Bizarre, Gas Light, Rienzi, Figaro, Chumley.
Мозес (опять загадочным тоном). О, они везде устраивают такие представления… То здесь, то там. Ходят кругами, заглядывают во все места, притворяются, что чего–то ищут. А потом они уходят…
Патриция. «Они» уходят? Кто «они»?
Мозес. Он и Она. (Делает вид, что сожалеет о том, что проговорился.)
Патриция. Кто она?
Изображение молодого негра в компании стройной блондинки.
Мозес (после намеренной паузы и с удовлетворением). Белая девушка. (Ждет реакции Патриции, но та никак не реагирует.)
Изображение других пар: белые девушки и черные мужчины.
Патриция. Ты ему завидуешь?
Мозес. Ясное дело! Мы на Юге и мечтать не могли… (Спохватывается.)
Патриция. О чем?…
Мозес. Чтобы пойти с белой девушкой.
Никакой реакции со стороны Патриции.
Мозес. Именно так и было в нашей деревне. А они пошли против… (Мозес делает неопределенный жест.)
Патриция. Против чего?
Мозес (искренне). Я не знаю.
Патриция. Думаю, ты просто завидуешь его молодости.