В глубокой тишинe всe сняли шляпы, и долго в мягком сумракe чудесной весенней крымской ночи слышался лишь шепот листьев деревьев, едва слышный треск костра и шум морского прибоя в темной глубинe пропасти...
В тишинe гдe-то скользнули звуки подавленных 73 всхлипыванiй, и у многих по щекам ползли слезы, которых не стыдились и не старались скрыть...
-- Лучшим памятником скончавшемуся Баден-Паулю, -- тихо прервал я, наконец, молчанiе, -- будет наша дружная работа по его завeтам. Не забудем же этих минут и -- будем готовы!
Отвeтное "всегда готов" прозвучало тихо, но с какой-то особенной увeренностью и теплотой, а скаутскiй гимн разросся в мощную мелодiю, звучавшую непоколебимой вeрой в свои молодыя силы:
"Помогай больному и несчастному,
Погибающим спeши на зов...
Ко всему большому и прекрасному -
Будь готов!..
... и воскресенiе
Через нeсколько недeль был получен новый номер журнала с извиненiем за ошибку. На общем сборe я выстроил всeх и сказал:
-- Послe моих слов, друзья, несмотря на то, что вы стоите в строю, можете орать, сколько влeзет: свeдeнiя о смерти Баден-Пауля оказались ошибочными, и он жив...
Послeднiя мои слова потонули в бурe радостных криков и восклицанiй. Боюсь, что и строй в эти минуты совсeм не был похож на строй...
В этот же вечер, к концу длиннаго перехода, когда шквал с дождиком вымочил нас и настроенiе чуть упало, передовой патруль запeвал неожиданно начал нашу боевую походную пeсенку с веселых, полных юмора и подходящих к моменту слов:
"Кто виновник наших бeд? -
Баден-Пауль, баронет.
Жур, жур, журавель,
Журавушка молодой"...
Волна смeха, веселаго и заразительнаго, прошла по всему отряду, и долго еще его вспышки перекатывались по рядам...
А вдали в бархатных сумерках наступавшей ночи уже блестeли огоньки родного Севастополя... 74
Маленькая репетицiя мiровой революцiи
В серединe лeта положенiе нашей дружины значительно ухудшилось в связи с нажимом комсомола. Видя, что его политическiй контроль не оправдывает себя по той простой причинe, что никакой политики у нас нeт, а полит-бесeды не имeют никакого эффекта и не привлекают молодежи к Комсомолу, послeднiй стал измeнять свою точку зрeнiя на скаутов. Постепенно стало выясняться все очевиднeе, что попытки создать из скаутов подчиненную себe младшую группу не удаются, и Комсомол стал относиться к нам с проблесками враждебности и часто стал тормозить нашу работу.
Мое "высокое" положенiе Предсeдателя Крымскаго Олимпiйскаго Комитета (в то время вся спортивная работа объединялась в Олимпiйских комитетах) во многом помогало мнe отражать выпады и придирки комсомольцев, но все же мы не могли избeжать чувствительных ударов.
Как-то, прieхав рано утром из Симферополя, я разбирал полученныя инструкцiи, когда ко мнe стремительно вбeжал один из наших моряков, Григ.
-- Прieхали, Борис Лукьянович! Ну, и слава Богу. А то у нас несчастье, -- проговорил он взволнованным, задыхающимся голосом. -- Ребята мстить хотят... Я боюсь, чтобы они каких глупостей не надeлали...
-- А что случилось-то?
-- Да этой ночью комсомольцы хавыру нашу разрушили, -- отвeтил Григ, и губы его задрожали...
Я понял горе скаутов. Построенная собственными руками, немного кособокая, некрасивая и неуклюжая, эта "хавыра"4 для многих скаутов была дороже родного дома. К "хавырe" были крeпко привязаны сотни молодых сердец. И теперь эти лирическiя нити были грубо оборваны хулиганской рукой...
4 Домик -- по украински.
Я поспeшил туда.
Домик был разрушен до основанiя. Топоры, ломы и кирки в руках комсомольцев хорошо сдeлали свое подлое дeло.
У развалин собрались почти всe старшiе скауты с блeдными, взволнованными лицами. 75
-- Эх, если-б знать, да подкараулить, -- тихо, с угрозой сказал боцман Боб, сжимая свои массивные кулаки...
-- Ну, и сволочи, -- не выдержал Григ. -- Гады ползучiе...
-- Мы их еще поймаем, -- мрачно, с угрозой сказал еще кто-то из толпы.
Жаль было смотрeть на эти молодыя огорченныя лица. Для них всe ужасы окружающаго насилiя и террора были все-таки какой-то абстракцiей, поскольку своими глазами они не видeли этого.
Но здeсь эти печальныя развалины были -- не разсказы, не слухи, не придавленный шепот о творящихся ужасах, а реальная картина злобнаго хулиганства, ударившаго по чувствительному мeсту.
И видно было, что для многих этот удар -- самый чувствительный в их молодой жизни...
"Классовая борьба" начиналась...
Пресс начинает давить
-- Слушай, Солоневич, что это у тебя там с Комсомолом вышло? -недовольно поморщившись, спросил меня на каком-то собранiи Военный Комиссар.
-- С Комсомолом? -- удивленно переспросил я. -- Да, кажется, ничего особеннаго.
-- Что-то они там скаутами, что ли, недовольны. Сходи-ка ты, брат, сам в Райком, да и договорись там толком. Да захвати с собой своего полковника в юбкe -- баб-начальницу. Они там чего-то и против дeвченок ворчали...
На слeдующiй день мы с княжной Лидiей направились в Райком.
В небольшой комнаткe в клубах табачнаго дыма сидeли нeсколько активистов-комсомольцев и о чем-то горячо спорили.
-- Секретарь Райкома, товарищи, сейчас здeсь?
-- Я -- секретарь, -- отвeтил сидeвшiй за столом молодой чубатый паренек с энергичным лицом и папиросой в зубах. -- Что нужно? 76
-- Да вот такой же вопрос и я хотeл бы вам задать, -- начал я. Внезапно меня прервал знакомый голос.
-- Это скаутскiе начальники. Помнишь, я тебe, Красников, говорил про них.
В говорившем я узнал нашего политрука.
-- Ага. Знаю, знаю. Вот, что, товарищи, -- серьезно начал секретарь, -мы недовольны вашей организацiей. На ваших скаутов поступают жалобы за антисовeтскiя настроенiя.
-- Простите, т. секретарь, -- спокойно прервала княжна Лидiя. -- Может быть, вы разрeшите пока присeсть?
Лицо комсомольца выразило неподдeльное изумленiе.
-- Да, садитесь, конечно. Чего там?
-- А нельзя ли попросить стул? -- так же вeжливо сказала начальница герль.
-- Стул? Да... вeрно. Слушай, Петька, уступи-ка мeсто гражданкe.
Петька что-то проворчал, но остался сидeть.
-- Слышь-ка, Петька! -- рeзче сказал секретарь Райкома, -- тебe говорят! Дай стул. Успeешь еще насидeться. Вишь, гражданочка отдохнуть хотит.
Петька неохотно поднялся и отошел к окну. "Ишь, цаца тоже выискалась!" донеслись ворчливыя слова.
Я подставил стул Лидiи Константиновнe, и разговор возобновился.
-- Мнe и Военком сказал, что вы чeм-то недовольны. Вот мы и пришли выяснить эти недоразумeнiя.
-- Гм... Гм... "недоразумeнiя", -- насмeшливо передразнил секретарь. -Тут не недоразумeнiя, а настоящее искривленiе совeтской политики. Что это у вас там какая-то дeвченка, дочь или там внучка разстрeляннаго полковника, околачивается? Развe ей мeсто у красных скаутов?
-- А почему мы ее должны выгнать?
-- Да что-ж? Мы будем тратить деньги на воспитанiе бeлогвардейских щенят? Так что-ли, по вашему? -- язвительно спросил комсомолец.
-- Так вы-ж денег на скаутов никаких и не тратите. Это вовсе не школа. 77
-- Да кромe того, ей и в школe разрeшают учиться, -- добавила княжна, бывшая преподавательницей.
-- Ну, это недолго ей осталось. Что-ж, развe мы не понимаем, что яблоко от яблони недалеко падает? Какой отец, да дeд -- такая, вeрно, и дочка.
-- Она там, ясно, мутит других ребят, -- злобно поддакнул наш политрук. -- Вот на политчасe...
-- Постой, Вань. Заткнись... Так вот что, т. Солоневич и вы гражданка, не знаю, как вас звать. Позаботьтесь, чтобы таких бeлогвардейских сынков и дочек у вас не было.
-- Вы это говорите в качествe пожеланiя или распоряженiя?
-- А хоть бы даже и в качествe распоряженiя! -- заносчивым, начальственным тоном отвeтил секретарь. -- А ваше дeло выполнять. На то вы и безпартiйные спецы, чтобы безпрекословно выполнять партiйныя распоряженiя!