Глубоко сознавая необходимость коренных преобразований капиталистического общества и сталкиваясь одновременно с относительной политической пассивностью рабочего класса в ряде развитых капиталистических стран, в конце своей жизни, полемизируя с Д. Беллом, проповедовавшим «конец идеологии», концепцию деидеологизации студенчества, Р. Миллс высказал мысль о возможности превращения интеллигенции в специфических условиях некоторых стран в «непосредственную радикальную преобразующую силу».
«Кто чувствует себя сытым по горло? — писал он в «Открытом письме к новому левому». — Кому опротивело то, что Маркс называл старым хламом. Кто думает и действует радикально? Повсеместно во всем мире… ответ на этот вопрос один: молодая интеллигенция».
Не изучив глубоко происходящих сдвигов в классовой структуре капиталистического общества, Р. Миллс ошибочно полагал, что существование все возрастающих слоев интеллигенции, и, в частности, среднего и низшего звеньев управленческого аппарата, «противоречит ожидаемой двухклассовой поляризации современного капитализма», а следовательно, и самой «схеме стратификации, предлагаемой классическим марксизмом».
На этом основании делался вывод о неизбежности возникновения самостоятельного политического движения интеллигенции, так называемого «нового левого». Сам Миллс отмечал, что он только приступал к исследованию вопроса о движущих силах революционного преобразования современного капиталистического общества, что он «только поднимает вопрос». Но именно за положение об интеллигенции как «непосредственной радикальной преобразующей силе» ухватились другие авторы, претендовавшие на роль теоретиков «нового левого». Они насаждали эту концепцию в среде радикализировавшегося американского студенчества. Отсутствие в работах Р. Миллса четкого представления о главной движущей силе революционных преобразований, которой может быть только руководимый марксистско-ленинской партией рабочий класс, привлекающий на свою сторону широкие демократические движения, включая движение интеллигенции, вносило путаницу, питало авангардистские настроения «новых левых».
Однако из работ Миллса «новые левые» выносили идею, что главной причиной отчуждения является отсутствие у человека возможностей осуществлять контроль над своим собственным существованием.
Именно поисками путей наполнения гуманистическим содержанием различных общественных и местных организаций и институтов, через которые индивидуум смог бы добиться подлинного контроля над решением вопросов общественной политики, был характерен первый этап развития американского «нового левого».
Особенно наглядно это проявилось в так называемой «Гуронской декларации», принятой на конгрессе организации Студенты за демократическое общество, состоявшемся в июне 1962 года в Порт-Гуроне (Мичиган).
В декларации были подвергнуты критике некоторые аспекты внутренней и внешней политики США, в первую очередь расовое угнетение, которое никак не вяжется с заявлениями о том, что «все люди созданы равными»… поддержание «холодной войны» и сохранение угрозы атомной катастрофы, опровергающие официальные утверждения о мирных намерениях американского правительства. Авторы декларации выдвинули задачу искать демократические альтернативы существующим порядкам, добиваться подлинной независимости людей в обществе, организованном не для меньшинства, а для большинства.
Общественные отношения, по мнению авторов декларации, базируются на взаимоотношениях между людьми, которые, в свою очередь, должны строиться на основе дружбы, честности и человеческого братства. Именно такие отношения могли бы тесно сплотить людей, а не функциональные отношения рабочего к рабочему, предпринимателя к наемному рабочему, преподавателя к студенту, американца к русскому.
Условием и методом достижения такого идеального положения дел авторы декларации считали общественную систему, в которой была бы установлена «демократия индивидуального участия[5], определяющаяся двумя основными задачами: участие индивидуума в принятии таких общественных решений, которые определяют содержание и направление развития его жизни; такая организация общества, которая способствовала бы росту человеческой независимости и обеспечивала условия для совместного участия» в политической и экономической жизни.
5
«Демократия индивидуального участия», «демократия всеобщего участия», «партисипаторная демократия» — равнозначные по содержанию термины для обозначения такого общественного устройства, где все члены пользуются равными правами и принимают равное участие в решении всех касающихся данного общества вопросов.