Это новый наркотик или что? Звучит как какое-то токсичное вещество.
— Потом обсудим, Себ. — Джим махнул рукой. — У меня появились более важные дела.
Ого. То есть… Я? Моран кивнул и вышел.
— Следит, чтобы в мои дела не пролезала всякая шваль. Не слишком дальновиден, но умен и жесток. Человек, чьими руками проворачивались грязные дела. Человек, который убивал за и вместо меня. — говорил Мориарти. — Полковник в отставке.
— А он показался мне не таким уж и жестоким. — сказал вдруг я. Я говорю с ним. Господи.
— Значит он не хотел пугать тебя с самого начала. — улыбнулся Мориарти. Я улыбнулся в ответ, хоть и как-то неестественно. — Ну, вот, — ухмыльнулся Джим. — уже улыбаешься. Это хорошо. — Итак, обсудим некоторые детали. — резко начал новую тему Мориарти.
Я напрягся. Это всё реально, запомни. Мне предстоит узнать, что за фрукт этот Мориарти. Мне известно лишь, что он действительно опасен, со слов других, и что он отлично трахается, по моему опыту.
— А можно поинтересоваться, что я вообще буду здесь делать? — спросил осторожно я.
— То есть я… — мне хотелось сказать «пошёл на это, поддавшись эмоциям».
Глаза Мориарти блеснули недобрым огоньком.
— Ну, посмотрим. — сказал он неопределённо. — У Ми-6 были грандиозные планы на тебя. Но увы.
Я снова почувствовал приступ тошноты.
— Тебе здесь будет лучше. Вот увидишь. Эти твари посмели держать тебя в клетке. — голос Джима изменился, в нём появилась ярость, то же произошло с глазами. — И они об этом пожалеют. — спустя странные пять секунд тишины сказал Мориарти и встал из-за стола. — Пошли, кое-что покажу.
Мы пришли в помещение, которое напомнило мне тренировочный центр на базе. Только немного меньше. Я увидел Морана, который отвешивал удары груше.
— Здесь тренируется Себастьян. — развёл руки Мориарти. — Может ты тоже захочешь. Уверен, режим безостановочных тренировок впечатался тебе в подкорку.
Я пока не мог определить, чего хочу. Мне нужно больше времени, чтобы перестроиться.
— Может ты хочешь принять ванну? — спросил Мориарти, когда мы шли по коридору.
Да, это было мне необходимо. Я очень редко принимал ванну, просто потому что её не было на базе, но всё равно я помнил какого это. Поэтому я кивнул, смотря куда-то на шею Джима. В глаза пока не мог.
— Тогда я покажу тебе другую часть дома. — сказал Мориарти, немного пританцовывая.
Видимо, эта ситуация его развлекала.
Мы поднялись на второй этаж по светлой лестнице, и мой взгляд пал на разношёрстные вещицы, типа статуэток и ваз, стоящих у стен. К моему удивлению дверей тут было не много.
— Твоя комната будет последняя справа. — сказал Мориарти, указав в сказанном направлении.
Тут я заметил гитару на кушетке. Я уставился на неё как на самый необычный объект в этом доме.
— Вы играете? — выпалил я. Мне вдруг подумалось, от кого мне досталась эта способность к музыке?
— Ой, хватит уже этих «Вы», «Вам». Говори «Ты» или «Джим». Играю? Разве что на нервах людишек. — он усмехнулся, в его глазах заблестели чертики. Мориарти выглядел очень довольным. — Спустись на первый этаж, вторая дверь налево — и там тебя ждет прекрасный сад! — наигранно радушный тон Мориарти внезапно сменился на серьезный.
Я с удивлением наблюдал за Джимом, тот словно замер, глядя куда-то в сторону невидящими глазами, его лицо было нечитаемо, и да… немного пугающе: круглые глаза с проблесками безумия.
Мне вдруг стало очень некомфортно, и я спросил:
— Это всё достоверные картины?
Лицо Мориарти снова наполнилось красками.
— А ты мне скажи: тебя интересует искусство или возможность меня привлечь за кражу исторической ценности? — спросил Мориарти, моргнув несколько раз подряд.
— Кража исторических ценностей — это довольно эстетично. — ответил я, залипнув на один шедевр.
— Эстетично, говоришь? — Джим захохотал.
— Вот как… А ты об этом думал.
Я смутился. То, что я жил в МИ6 наверное заставляет задуматься о моих приоритетах и мировоззрении. Мне кажется, Джим очень хочет выяснить каков я на самом деле.
Мы снова спустились на первый этаж и стали двигаться по просторному коридору к выходу, ведущему в сад. Мы вышли из дома в море запахов и тепла, исходящего от каждого растения. Сад по ночам освещался фонарями, по небу плыли рваные облака, но солнце, проглядывая сквозь них, расплескивало по саду тёплый свет. Я остановился, разглядывая открывшуюся взору картину. Я будто перешёл границу миров. Что ж это за дом такой? Здесь будто живут несколько совершенно разных людей, и каждый вносит в квадратный метр что-то своё.
— Мне нравится здесь. Хорошо думается.— Джим обернулся ко мне. Он сел на скамейку под фонарем и откинулся на спинку. — Хочешь что-нибудь обсудить?
Я неуверенно присел рядом, осторожно, словно кошка. Я бы хотел решить всё здесь и сейчас. Знаю, так не получится, но можно попытаться.
— Почему ты не помог моему отцу, когда его убивали? — я обалдел, потому что изначально хотел спросить, что полегче типа «Какой твой любимый цвет?».
Морщинки между бровями дяди стали увеличиваться, а сами брови ползти друг к другу.
— Вот так сразу, значит. — я, признаться, испугался. Я не знал на что способен Мориарти на самом деле, но всем телом ощущал искры опасности. К тому же я сразу разглядел в этом красивом мужчине сумасшедшего. Кто ещё возьмёт на себя главную роль в криминальном театре?
— Утолю твою любопытство. — он медленно закивал, перевёл взгляд на ноги, а затем резко ухватился за мой. — Я не знал, что его убили.
Я широко распахнул глаза, смотря в карий пигмент преступника напротив. Он не знал? Или он шутит?
— Майкрофт сказал, что его убили люди из какой-то твоей ячейки.
Мориарти вдруг засмеялся. Не страшным злодейским смехом, а простым человеческим. Но без капли счастья.
— У меня тогда ещё не было никаких ячеек. — проговорил он, крепко сцепив пальцы в замок. — Мне было шестнадцать.
Я уставился на Джима, пытаясь перекроить картину. Майкрофт солгал?
— Но Майкрофт…
— Майкрофт всё что угодно скажет. — Джим почти прошипел это.
— Это бред какой-то! — я вскипел. — Какого чёрта он мне лгал всё время?!
— Ты имеешь право злиться. — Джим придвинулся ко мне ближе, а я этого даже сначала не заметил. Был в ярости. — Все они скрывали от тебя кто ты есть. Может они испугались. — губы Джима дрогнули, их украсила улыбка. Он замолк, о чём-то думая.
Я же начал думать о том, что сижу почти вплотную к преступнику международного уровня. Джим как-то странно на меня покосился. Я обратил на него свой взор и встретил океан эмоций.
— Расскажи-ка мне всё, что наплели тебе эти людишки.
Я вкратце пересказал всё, что поведал мне Холмс. При упоминании Шерлока у Джима скрипнули зубы. Он ничего не ответил, а лишь достал телефон, набрав кому-то то ли СМС, то ли записав что-то в заметки.
— Какая захватывающая история. — голос был серьёзен и холоден, почти жесток. Но эта улыбка меня сбивает с толку. Почти маниакальная. — Адам со мной почти не общался. — вдруг заявил Джим. — Он жил своей жизнью, о его делах я не интересовался. Но он первый шагнул в этот мир.
Он имеет в виду криминальный? Скорее всего. Я было открыл рот, чтобы спросить почему, но Мориарти меня опередил.
— Хочу знать о тебе всё. — он хищно оскалился, а я от такого заявления опешил. — Мне понравились отчёты психологов о тебе. Ты читал их? — я кивнул, на что Мориарти дёрнул бровями. — 13 процентов… Особенно меня порадовали. — я хмыкнул про себя. — Они тебя не могут понять. — он разглядывал меня, как будто я картина на выставке. — Оперируют лишь поверхностными выводами. Ты куда сложнее, чем на тех засекреченных листах. Я это чувствую.
Я отвёл взгляд. Стало ужасно жарко. Я отгонял от себя мысли о «Молодом боге».
— Ты один? В смысле у тебя есть дети? — спросил я, дабы снова отвести тему от себя.
Джима, видимо, поразил этот вопрос.
— Уверен, что есть. — он немного усмехнулся.