А бандиты куда-то исчезли. Наши друзья поднялись на ноги и посмотрели вокруг. На земле лежали брошенные обрезы.
– Кажется, убежали, – сказал Инди. – После того, что случилось в храме огнепоклонников, они теперь до смерти боятся огня.
Два пожара постепенно затухали – оказалось, бандиты пробили стенки нефтяных резервуаров.
Где-то вдали послышались крики и оружейная пальба. Потом все стихло.
– Охранники, – констатировал Инди. – Они наверняка схватили наших преследователей. Нужно бежать, пока не поздно. Иначе нам придется долго объясняться. И все равно никто не поверит.
Они выбрались на дорогу. Рядом с их неисправной машиной был припаркован грузовик бандитов. Дети забрались в него, Инди завел мотор.
Теперь, не опасаясь преследования, они могли спокойно обменяться впечатлениями.
– Знаешь, Инди, у меня все время стоит перед глазами эта пламенная вспышка в зороастрийском храме, – сказала Тамар. – Фераки ведь умер, а огонь даже не прикоснулся к нему, будто не хотел мараться. Правильно говорил Фераки, бог огня радеет о чистоте.
– Неужели ты во все это веришь? – удивился Инди. Сейчас ему хотелось казаться трезвым и рассудительным. Мудрым не по годам. Взрослым.
– Но ты же сам видел, – возразила Тамар.
– А давай посмотрим на это с научной точки зрения, – важно произнес Инди. – Ведь я, как будущий археолог, должен полагаться только на факты. Думаю, что это было чистое совпадение. Природный газ вышел на поверхность, и при соединении с горящей нефтью произошел взрыв – мгновенная химическая реакция. Фераки просто не успел бы сгореть, а умер он от страха. У этого жирдяя наверняка было больное сердце.
– А как же гриф-стервятник? Он прилетел, как будто знал.
– Просто птица проголодалась. Наверное, прошло много времени после последнего пиршества, – улыбнулся Инди.
Тамар сокрушенно покачала головой.
– Нет. На свете много вещей, которые невозможно объяснить никакой наукой. Думаю, став археологом, ты сам это поймешь.
– Может, ты и права, – согласился Инди. – Время покажет.
– Думаю, оно не за горами. И ты уже многому научился, – улыбнулась Тамар.
Но вдруг она тревожно прибавила:
– Кстати, о самом ближайшем будущем. Как нам быть дальше?
– В первую очередь я должен отыскать лошадь, на которой прискакал. Мне ее доверил один тифлисец, очень милый человек.
...Небо постепенно светлело, и вот уже они выехали на дорогу к Баку, тянущуюся вдоль моря. Темные переливающиеся воды Каспия тоже начали светлеть, отсвечивая пурпуром, а на горизонте появилась розовая кромка, там, где просыпалось раннее летнее солнце.
Дети въехали в город. Вдоль дороги мелькали бедные хижины и роскошные особняки, древние мечети и новенькие православные церквушки...
На подъезде к той самой улице, где располагался особняк Фераки, Инди притормозил, и дети вышли из машины.
– Чем меньше охраны осталось в доме, тем лучше, – сказал Инди. – Уж больно они свирепы.
Когда дети подошли к воротам, их никто не остановил. Двор тоже был пуст. Похоже, отправляясь к огнепоклонникам, Фераки забрал всех людей.
Посреди двора стоял на привязи скакун, одолженный у тифлисца. Рядом на земле были сложены седло и упряжь.
Инди оседлал скакуна, который вполне мог выдержать и двух седоков. Цокая копытами, лошадь повезла детей по улице.
– Ну что ж – пора в Тифлис, – сказал Инди. – Хотя мы могли бы воспользоваться и железной дорогой.
– Могли бы, – согласилась Тамар.
– Но с другой стороны...
– А что с другой стороны? – игриво переспросила Тамар, крепко держась за Инди.
– Эта идея может показаться тебе безумной... Но мы могли бы добраться до Тифлиса вскачь. У меня большой опыт жизни на открытой местности, я умею разбивать лагерь, умею выживать в диких условиях. Еду и все необходимое мы купим по дороге. Конечно, путешествие отнимет у нас несколько дней, но я с удовольствием пожил бы на природе. Тебе это тоже может понравиться.
– И вовсе это не безумная идея, – воскликнула Тамар. – Это прекрасная идея! Несколько дней абсолютно свободной жизни! Я согласна!
Тамар радовалась как ребенок.
– И я все продумал, – деловито продолжил Инди. – Отец мой пробудет в Ереване еще не меньше недели. Кипиани тоже нет в городе. А в монастырь мы пошлем телеграмму, чтобы монахи не волновались. Так что твоя коронация никуда от тебя не убежит.
Тамар вдруг затихла. А потом взволнованно заговорила:
– Хочу кое-что тебе сказать... Никто не знает... А тебе скажу. Я не буду никакой царицей.