– Мог это быть Шерлок Холмс? – почти настаивал Конан Дойл.
Мадам Баклава промолчала.
– Это наверняка он, – заявил Конан Дойл. – Без сомнения, я должен буду в конце концов убить Холмса. В войне против преступности. И я не представляю себе никакой другой грядущей войны. Мы все сейчас живем в мирное время. Возможно, что-то и случится в далеком будущем, кто-то из моих внуков должен будет... Но сейчас они даже еще не родились.
Мадам Баклава пожала плечами.
– Я сказала вам все, что могу, – повторила она. – Только время сможет досказать все до конца.
– Благодарю вас, я так и думал, – ответил Конан Дойл и начал подниматься со стула.
– А как же мальчик? – спросила мадам Баклава. – Разве он не хочет узнать о своем будущем?
– Конечно, – сказал Инди. – Но...
Рука мадам Баклавы уже протянулась к нему.
– Положи мне золото, – потребовала она.
Инди откашлялся:
– Боюсь, что я несколько стеснен в средствах.
– Тогда – серебро.
Инди порылся в кармане, вытащил серебряный шестипенсовик и положил его на ладонь женщины.
Мадам, кисло взглянув на Инди, кинула монету в кошелек. И опять наклонилась над магическим шаром.
Когда она предсказывала будущее Конан Дойлу, то вещала медленно и трагично. Теперь же говорила быстро и без особого интереса:
– Я вижу большой корабль. Морское путешествие. Ужасную опасность и смерть. Страшную катастрофу.
Она выглянула из-за шара:
– Мне очень жаль. Но это все, что я вижу. Это все...
На самом деле она уже потеряла интерес и хотела, чтобы они побыстрее ушли. Величественно взмахнув рукой, она отпустила их.
Выйдя на улицу, Конан Дойл взял кэб и довез Инди до станции «Паддингтон». А по дороге объяснил, почему они ездили к предсказательнице судьбы:
– Недавно я начал интересоваться людьми, наделенными сверхъестественными способностями: предсказывать будущее, читать мысли людей, говорить с теми, кто уже ушел от нас в мир иной. Ведь столько есть всего, чего наука объяснить не может, но это существует.
– А что вы сами думаете о могуществе мадам Баклавы? – спросил Инди.
– Я ни в чем не могу быть уверен, – ответил Конан Дойл. – Все, что говорила мадам, подтвердить может только время.
Инди ухмыльнулся:
– Интересно, что сказал бы о ней Холмс?
– Боюсь, он назвал бы ее мошенницей. Мой дорогой Холмс верит только в реальность и доверяет лишь своим двум глазам, не веря третьему – потустороннему. Но вот что ты, мой юный друг, скажешь обо всем этом?
– Я вместе с Холмсом, – заявил Инди. – Так как это касается моей судьбы. Я имею в виду, что мадам Баклава услышала мой американский акцент и просчитала мое возможное морское путешествие. А что касается катастрофы, то она не сказала, когда это может случиться. В моей жизни я собираюсь много путешествовать. И у меня предчувствие, что всяческих опасностей и приключений хватит с головой. Кроме того, она, быть может, просто хотела напугать меня. Ведь ей не понравился мой шестипенсовик. Наверное, ее обманул хрустальный шар, сказав, что в моем кармане целый шиллинг.
Кэб остановился. Они приехали на вокзал Паддингтон.
– Огромное спасибо, сэр, – сказал Инди. – Я буду с нетерпением ждать следующих приключений Холмса.
– А я буду вспоминать тебя, когда начну их писать. Но, возможно, мы еще встретимся, и я познакомлю тебя со своими сыновьями. Они скоро будут дома, ведь каникулы не за горами.
– К сожалению, я возвращаюсь в Америку уже послезавтра, – вздохнул Инди.
Лицо Конан Дойла помрачнело:
– Морское путешествие? Надеюсь, ты будешь очень осторожным.
Инди кивнул:
– Не беспокойтесь об этом. Я поплыву на самом безопасном корабле в мире. Он называется «Титаник»...
Глава 4
Инди смотрел в окно поезда. Утреннее солнце уже умыло проносившиеся мимо сельские пейзажи Южной Англии. Была среда, 10 апреля. И погода как нельзя лучше подходила к отплытию «Титаника».
Инди направлялся в порт Саутгемптон. Вместе с мисс Сеймур он сел в поезд на вокзале Ватерлоо в Лондоне. И теперь удобно расположился с ней в купе первого класса. В последнее время Хелен Сеймур путешествовала только так. Всегда первым классом.
Но это далеко не все перемены, которые произошли с мисс Сеймур. Инди заметил, что свалившееся на нее богатство изменило не только образ ее мыслей, но и ее внешний облик и манеры.
Когда-то она одевалась скромно и неброско. А теперь носила все лучшее из самых модных лондонских магазинов. Раньше ее волосы были собраны сзади в простой пучок. А теперь ими занимались исключительно парикмахеры. Когда-то она с жадностью читала в ежедневной газете все новости о событиях в мире и готова была написать редактору все, что думает по той или иной проблеме. Сейчас же ее интересовали лишь страницы со светскими сплетнями. Раньше она ненавидела показной блеск. А теперь, казалось, готова была ослепить собой весь мир.