Юрка встал, выпил на кухне кружку воды, вернулся в комнату и остановился у Сенькиной койки.
— Ну почему мы здесь торчим? — раздраженно спросил Юрка.
Толстый, неповоротливый Сенька оторвался от книги и непонимающе захлопал глазами.
— Да, почему мы здесь? — вопрошал Юрка. — Почему не по своей воле я должен два года забивать костыли в шпалы? Не-е-ет, вы с Алькой как хотите, а я отсюда смотаюсь.
Он заметно нервничал и говорил повышенным тоном, будто с ним спорили. Он прошелся взад-вперед по комнате и, присев на корточки, стал бумажкой выскребать табак из той же щели в полу.
— Смотаться отсюда не плохо бы, но кто отпустит? — лениво отозвался Сенька, наблюдая, как Юрка сворачивает козью ножку.
— Ничего, отпустят, — заверил Юрка. — Надо сделать так, чтобы они сами тебе предложили убраться. Не угодить начальству раз-другой — вот и все. Собирай чемодан.
— Характеристику плохую дадут, — вслух подумал Сенька.
— Плевал я на их характеристику! В армию с любой характеристикой возьмут. А там можешь показать себя хоть гением… Если ума хватит.
— Надо подумать, — сказал Сенька и, поднявшись с койки, стал добывать табак на самокрутку по методу Юрки.
— Только учти: я тебя не агитирую, — развалившись на койке и затягиваясь козьей ножкой, сказал Юрка. — Я сам по себе. А когда я помашу вам ручкой, тебя или Альку назначат бригадиром. А другого переведут куда-нибудь…
— Я здесь останусь, — сказал Сенька, выпустив изо рта дым. — А то поселят километров за десять от станции, так взвоешь.
— Смотри, тебе виднее.
Алька зашел в помещение дежурного по станции и увидел девушку, сидевшую на стуле. Рядом стоял небольшой чемодан, а к нему была прислонена чем-то набитая капроновая сетка.
— За гостьей? — кивнул на девушку дежурный, пожилой мужчина.
— Да, я с семьдесят второго, — сказал Алька.
— Вы за мной? — обрадовалась девушка. Она быстро поднялась с места, засуетилась, стала поспешно поправлять свои короткие черные волосы, синюю кофточку, потом схватилась за чемодан, но Алька молча отстранил ее руку.
— Пошли, — сказал Алька и направился к двери. Девушка подхватила сетку и последовала за ним, но у дверей обернулась к дежурному:
— Спасибо вам большое. Извините за беспокойство.
— Пустяки, — махнул рукой дежурный. — Передай, дочка, привет деду с бабкой. От Михалыча.
— Хорошо, передам, — улыбнулась девушка и вышла на улицу.
Пройдя несколько шагов, Алька остановился и опустил чемодан на землю.
— Подождите меня здесь, я куплю сигарет, — сказал Алька и побежал в железнодорожный магазин.
Купив шесть пачек «Шипки», Алька рассовал их по карманам и вернулся к девушке.
— Зря вы бегали за сигаретами, — сказала она Альке. — У меня целых три пачки «Столичных». Не верите? Я ведь иногда курю. Только не говорите об этом бабушке и дедушке, а то они сердиться будут.
— Ладно, — усмехнулся Алька и спросил: — Как вас звать?
— Давайте познакомимся. Меня зовут Галей, — улыбнулась девушка и протянула Альке маленькую загорелую руку.
— Алька, — сказал Алька и пожал Галину руку, заметно смутившись.
— Признаться, я не думала, что меня придет встречать… чужой человек, — сказала Галя. — Что-нибудь случилось с нашими? Они здоровы?
— Василий Никитич приболел немного, а Анна Семеновна утром приходила сюда… В общем, я не сказал о вашем приезде.
— Значит, они не знают, что я приехала?
— Нет.
— Вот будет для них сюрприз! — радостно воскликнула Галя. И тут же, немного посерьезнев, добавила: — Спасибо вам, что встретили меня. А то как бы я одна…
— Пожалуйста, — не оборачиваясь к семенившей за ним Гале, отозвался Алька. — Я ведь это так… Шел за сигаретами сюда.
Они пришли к тому месту, где на обочине запасного пути Алька оставил привезенный им майдерон. Когда Алька взгромоздил его на рельс, Галя искренне удивилась:
— Ой, какая смешная тележка! Я такой, кажется, никогда не видела. А может, забыла. Я ведь здесь не была уже четыре года.
— Майдерон называется, — сказал Алька. — На нем инструмент возим, а если понадобится, то и шпалы.
Он положил на него вещи и кивнул девушке:
— Все в порядке. Пошли.
Тихо и монотонно загудели колесики майдерона. Алька шел размашистым шагом, ступая и по шпалам, и по балласту между шпал; в своих кирзовых сапожищах ему было все равно. Зато Галя в модных туфельках частила по шпалам, наступая на каждую, и быстро уморилась, раскраснелась и стала отставать от Альки. Он обернулся, увидел, что Галя далеко отстала, и остановился.